Потерянный мир - [14]

– Ты не поймешь.

– А ты попробуй.

– Знаешь, кто такой Ганс Бергер?

– Немецкий психолог. Изучал более полувека назад активность головного мозга человека. Впервые обнаружил слабые колебания и назвал их альфа-волнами. У животных альфа-волны отсутствуют.

– Вот как? – Варинг обернулся, наградив Джесс растерянным взглядом. – Умная девочка. Может быть, знаешь и чем знаменит соотечественник Коэн?

– Зафиксировал в 1968 году бесконтактным методом вокруг головы человека слабые колебания магнитных полей, – подал голос Джамил Келамис.

– Ого! – опешил Варинг. – Ты что, тоже был маленьким, но бестолковым гением?

– Нет. Просто пришло в голову, – он растерянно пожал плечами, встретился взглядом с Джесс и снова пожал плечами. – Слышал, наверное, где-нибудь.

– Наверное, – она наградила его глуповатой улыбкой, снова повернулась к Варингу. – Так и что делает твой прибор? Фиксирует эти электромагнитные поля?

– В каком-то роде. – Варинг бросил короткий взгляд на Эллис Ливенски. Она шла впереди, слышала его разговор с Джессикой, но не придавала этому значения. – Только настроен он на альфа-волны нашего мозга.

– Хочешь сказать, что вам удалось зафиксировать нечто подобное здесь?

– И не только здесь. Иерусалим, пирамиды, Стоунхендж…

– Вот как?! И что показывает твой прибор сейчас?

– В том-то и проблема, что ничего. Эти вспышки так кратковременны, что нам не удается изучить их.

– Или же это просто сбой ваших приборов, – фыркнула Джессика и повернулась к Джамилу. – Я же говорила, что они сюда отдыхать приехали, а не делом заниматься!

– В мире много загадок, – уклончиво сказал Джамил, пожимая плечами. – Разве мы можем все объяснить? Взять хотя бы зеркальную Вселенную. Разве это не загадка? Почему, если измерить скорость вращения рукавов нашей Галактики, определив этим ее массу, а затем пересчитать суммарную массу звезд и газопылевых облаков, то мы получим разные результаты? Парадоксально, но измерения расходятся ведь примерно в десять раз. Получается, что суммарная масса всех объектов, излучающих или поглощающих свет, примерно в десять раз меньше гравитационной массы. Выходит, известное нам вещество составляет не более десяти процентов того, из чего состоит Галактика.

– Джамил? – осторожно позвала своего друга Джессика, не замечая удивленного присвиста Энди Варинга. – Джамил, с тобой все в порядке? Ты не перегрелся?

– Нет. Я в порядке. Просто хочу сказать, что наша наука несовершенна. Разве я говорю что-то не так?

– Так, просто… – Джессика безуспешно попыталась побороть озноб. – Просто откуда ты, черт возьми, знаешь все это?!

– Понятия не имею, – он беззаботно пожал плечами. – Просто как-то появилось в голове, вот и сказал.

– Такое не может просто так появиться в голове! – Джесс настырно пыталась рассмотреть его глаза.

– Может быть, у него началось кислородное голодание? – подал спереди голос Уильям Купер.

– У кого?! У Джамила?! – Джесс издала нервный смешок. – Да этот человек – один из лучших местных ныряльщиков! Я даже не видела, чтобы он хоть раз болел или жаловался на недомогание или усталость.

– Всякое бывает.

– С Джамилом не бывает!

– Да тихо вы! – цыкнула на них Эллис Ливенски, остановившись на перекрестке тоннелей. – На приборе ничего? – спросила она Варинга. Он качнул головой.

– Нам направо, – сказал Джамил.

– Откуда ты знаешь? – Эллис направила ему в лицо луч фонаря.

– Просто знаю и все. – Не дожидаясь согласия, он свернул в правый тоннель. Варинг и Эллис переглянулись.

– Ладно. Попробуем идти за ним, – решила Эллис.

Какое-то время она шла молча, затем догнала Джамила.

– Признайся, ты ведь уже был здесь.

Он не ответил. Тоннель снова разделился. «Куда бы ни пошел гид, я поверну налево», – решила Эллис, понимая, что больше не верит Джамилу, никому не верит кроме себя. Все, что ей нужно, есть у нее в голове. Мысли были далекими, но согревали, успокаивали, придавали решимости. «Я знаю, что ищу. Знаю, где это находится. И я найду это, одна или с кем-то. Мне все равно».

– Теперь налево, – сказал Джамил.

– Я знаю, – отозвалась Эллис.

– Да что, черт возьми, происходит?! – растерялась Джессика.

– Они правы, – сказал Варинг, показал ожившие цифры на экране своего прибора и тут же потерял к нему интерес. В голове словно что-то ожило, пробудилось от древнего сна. – Ты слышишь? – спросил он Джессику.

– Слышу что? – она встретилась с безумным взглядом Варинга и машинально попятилась.

Холодный, влажный камень древних стен коснулся спины. Страх вспыхнул и угас. Где-то впереди раздался хор голосов. Далекий, смазанный, едва различимый… Или же это были мысли? Ее мысли? Джесс тряхнула головой, пытаясь собраться. Хор распался на сотни отдельных голосов, загудел эхом, стих. Где-то далеко ударили барабаны.

– Вы слышали? – растерянно спросила Джесс, но вокруг никого не было. Она осталась одна. – Эй!

– Мы здесь! – долетел откуда-то издалека голос Варинга. Снова ударили барабаны. Ударили где-то позади, за спиной, словно подгоняя идти вперед.

– Эллис! – позвала Джессика лишь для того, чтобы слышать свой голос. Ей никто не ответил. – Подождите меня! – попросила она, заставляя себя идти вперед. Ноги стали ватными, словно во сне, когда нужно бежать, но сил бежать нет. – Пожалуйста. Не уходите. – Джесс обернулась. Барабаны гнали ее вперед, преследовали. – Не бросайте меня здесь одну! – прошептала она.