Потерянный бог - [117]

Аракос подтолкнул девушку в спину, заставив опуститься на землю вплотную к Раслану. Кто-то из волков держал ее руки за спиной, что было мудро с их стороны: в противном случае Иласэ попыталась бы выцарапать волчьему королю глаза.

Раслан наклонился к ней почти вплотную, как это делали другие волки, вдыхая запах, и Иласэ отвернулась, ее глаза горели от непролитых слез и ненависти к ним всем. Руки Раслана скользнули по ее бокам, по груди.

— Не прикасайся ко мне! — прошипела девушка, тихо, но зло. Брови Раслана поднялись, он притянул Иласэ еще ближе к себе, так что ее груди, едва прикрытые остатками рубашки, касались его торса.

— Прекрати! — это наполовину прозвучало как рыдание.

Дзиннннь

Все волки замерли, услышав этот металлический звук. Тартис стоял все там же, у деревьев, только теперь со странным остервенением вытаскивал и вновь бросал кинжал в ножны.

Раслан хмыкнул, и, взяв Иласэ за подбородок кончиками пальцев, развернул лицом к себе. Взгляд, которым она его одарила, собрал в себе всю ненависть, боль и унижение, которые ей пришлось пережить этой ночью. Лицо оборотня смягчилось. Он поцеловал девушку в лоб, потом отодвинулся и велел:

— Отпустите ее.

Аракос уставился на своего короля в шоке. Тартис развернулся.

— Что?!! — воскликнули оба хором.

Раслан посмотрел на черноглазого, приподняв бровь, ответил:

— Малышке не нравится наше внимание. Я бы предпочел, чтобы она сама выбрала остаться с нами. Позволим ей уйти с щенком; он не протянет долго, а когда погибнет, мы заберем ее.

Некоторые из волков согласно зарычали:

— Да, пусть она выберет!

— Пусть наша сестра выберет!

Волки, державшие руки Иласэ за спиной, освободили ее, и она вскочила на ноги, попятилась, запихивая порванную рубашку на груди.

— Ну же, сестренка? — мягко спросил черноглазый, — останешься с нами или пойдешь с мальчиком? Наш король дал тебе право решать.

— Мне не нужен никто из вас! — выкрикнула Иласэ.

— Не будь дурой, оставайся с ними! — прорычал Тартис.

Иласэ резко развернулась в его сторону:

— А ты… Вообще не смей со мной говорить! — она вскинула голову, — если мне дано право выбирать, я выберу остаться сама по себе! И никто из вас, никто — не приближайтесь ко мне!

— Что ж, — разочарованно проговорил Раслан, — пусть будет так. Но помни: мы придем за тобой, когда мальчишка умрет.

Иласэ развернулась и бросилась в лес. За спиной услышала, как Раслан намеренно небрежным тоном произнес, обращаясь к Тартису:

— Бог выпьет твою душу, Ллэнь… или как ты себя теперь называешь? — и, после короткой паузы, прошипел, как напутствие-напоминание:

— Ютань эодай мервокс.

Даже на расстоянии, и не направленные на нее, слова ощущались, как рассыпавшаяся по голому телу ледяная крошка.

Иласэ не стала ждать, что ответит на сказанное Тартис, и поспешила прочь.

Было холодно, так что по телу бежали мурашки, и темно, но Иласэ не обращала ни на что внимания: она просто хотела убраться подальше отсюда. Девушка запиналась о корни и поваленные стволы, плохо различая их в темноте, и брела дальше.

Иласэ понадобилось несколько минут, чтобы понять: Тартис идет следом. Девушка остановилась и ждала, не поворачиваясь к нему лицом.

— Вот, — проговорил он негромко, и Иласэ почувствовала, как лег на плечи плащ, так по-глупому оставленный у погасшего лагерного костра. Несколько секунда Иласэ простояла так, судорожно сжимая его края, потом медленно продела руки в рукава, застегнула. Развернулась и со всей силы ударила Тартиса по лицу.

Он зашипел от боли и, с некоторым опозданием, Иласэ вспомнила про его раны. Эта мысль доставила ей лишь яростное удовлетворение.

— Ты… — ее голос дрогнул, — ты… Я даже не знаю, как тебя назвать!

Тартис промолчал.

— Ну что, наслаждался своей местью? О, я уверена, ты был разочарован, когда они не убили меня! Но тебе, наверное, понравилось наблюдать, как эти звери меня лапали?!! — голос Иласэ сорвался, и она с трудом удержалась, чтобы не заплакать. — Считаешь, я это заслужила, да? Понравилось зрелище?

Тартис отнял руку от щеки, куда Иласэ его ударила, и спокойно встретил ее взгляд:

— Да, ты это заслужила. Но я оставил тебя им не ради мести.

— О нет, ты использовал мою жизнь, как выкуп за собственную свободу! Если бы оборотни тебя не обнаружили, ты бы просто ушел прочь!

— Ты права. Я бы просто ушел прочь, — ответил Темный лишенным эмоций тоном.

Иласэ судорожно вздохнула, борясь со слезами.

Тартис продолжил, четко произнося каждое слово:

— Я бы ушел, потому что у меня не было выбора. Что бы я мог сделать: прыгнуть вниз и разорвать всю стаю голыми руками? — его голос начал наполняться гневом. — Используй я кинжал — смог бы убить двоих или троих. А потом оружие выпило бы меня досуха, и остальные волки разорвали бы на части. Обернись я зверем, чтобы сражаться — и стая убила бы меня еще быстрее.

Иласэ молчала, не зная, что сказать.

— Я ничего бы не смог сделать, кроме как выбросить свою жизнь на ветер, — продолжил Тартис с ядом в голосе, — Но ведь тебе было нужно именно это, верно? Ты бы хотела, чтобы я рисковал жизнью ради тебя и умер, пытаясь спасти! И что с того, что любая попытка оказалась бы бесполезна?!! Быть может, о, быть может, ты бы сумела ускользнуть, пока звери пожирали мой труп!