Потерянные - [2]

С кожаной куртки вода стекает прямо на пол. Я быстро хлюпаю до кухни и заглядываю внутрь.

- Привет, якудза.

Джуди - единственная моя настоящая подруга, которая осталась после окончания школы. Мы работаем в одном баре и вообще проводим много времени вместе. Моя маленькая светловолосая бестия сходит с ума от спорт – байкеров и уже три года копит себе на байк своей мечты.

Джуди еще со школы называла меня якудзой, хотя я бы предпочла более благородное прозвище. Типа «самурай».

- Ох, детка. Ты такая мокрая.

- Привет, Айзек. – Я целую в щеку еще одного своего лучшего друга.

Айзек подмигивает мне и скрывается в комнате для персонала. Я следую за ним.

- Лови. – Он кидает мне униформу. Черную юбку-клеш с подтяжками и белую обтягивающую футболку. – С прошлой смены юбка так воняла пивом. Я постирал.

- Что бы я без тебя делала, милый.

- Ходила бы в грязном. – Айзек играючи шлепает меня по попе и возвращается к бару.

Небольшая дрожь от прикосновения к пятой точке мужской ладони проходит по моему телу. Я никогда не была лишена мужского внимания, но в последнее время образовался какой-то застой.

Вот еще не хватало млеть от шлепка Айзека. Он – лучший друг и к тому же, Айзек гей. Ему бы работать моделью с такой внешностью. Темная кожа выдает в нем принадлежность к афроамериканскому народу с одной из родительских сторон, а его улыбка сводит с ума представительниц прекрасного пола. Не зная о том, что он гей, они вьются вьюном в его смену у бара.

Порой доходит до смешного. Мне угрожали несколько раз, когда видели наши поддразнивания и пощипывания. Но я не из тех, кому можно угрожать. Так что, это быстро сводилось на нет.

- Ты сегодня какая-то странная, - говорит Айзек, когда я подхожу к бару.

- Пятница, - отвечаю я, покусывая колечко в губе и оглядываясь вокруг.

Бар довольно большой и с торгового зала вряд ли что можно увидеть, что твориться на танцевальной площадке и небольшой сцене для выступлений. Заведение полностью обустроено в древесном цвете. Мягкие и удобные кресла создают удобный контраст с большими дубовыми столами.

- Ааа, - Айзек закатывает глаза. – Ни флирта, ни сигарет.

- Заткнись. – Я пихаю смеющегося друга и занимаю его место у бара. – Давай я пока тут постою.

- Хорошо. Пойду скажу Джуди, чтобы готовила сырные палочки.

- Ага.

- О, и кстати, Лив, - Айзек остановился. – Мне звонил мистер Дуглас. Сказал, что точно скажет к понедельнику.

Я возвожу глаза к потолку.

- Пожалуйста, пусть мне повезет. Спасибо, милый.

- Нет проблем, крошка.

Смешивая напитки и принимая заказы, мыслями я уношусь о том, о чем мечтала весь год. Мне до жути хочется жить в этом районе, и я работаю, выбиваясь из сил, чтобы накопить на кварплату. Перестроенные склады в лофты в последнее время стали расти в цене, и каждый раз, когда мне не удавалось договориться с очередным арендодателем, я впадала в уныние.

К счастью за год, я скопила приличную сумму на чаевых, а Айзек кажется нашел кое-что для меня, что я смогу потянуть одна.

Буду надеяться на лучшее. Эта квартира, насколько я знаю, небольшая, но это не важно. Главное, она находится в нескольких милях от «The Bridges» и с нее открыт потрясающий вид на Манхэттен.

***

Нью-Йорк – город, который не спит. Я – девушка из Бруклина, которая ночью не спит. Мне не удалось в себе воспитать нормальный здоровый сон. Ночью во мне просыпаются все инстинкты, все силы, поэтому работаю я и тусуюсь с друзьями по ночам, занимаюсь кэндзюцу и кэндо***** по вечерам, йогой в сумерках. Утро и половина дня уходит на сон, во второй половине дня я иногда помогаю родителям в их маленьком сувенирном магазинчике в Форт-грин.

Мама не спала, когда мы с папой заявились почти утром.

- Либо вы с Бакой выбираете другой бар ближе к дому, либо отменяете свою глупую традицию совсем. – Скрестив руки на груди, мама грозно смотрит на папу.

Папа пытается поцеловать маму, но вместо этого валится к ее ногам и мирно начинает сопеть. Я виновато пожимаю плечами, и из женской солидарности, пытаюсь сделать хмурое лицо. Но у меня ничего не выходит, и я прыскаю от смеха.

- Тебе весело, Лив. Потому что отец с Бакой оставляют тебе кучу чаевых.

- Ну, не то чтобы кучу. Но вполне прилично.

- Ладно. – Мама толкает папу. Мы вместе кладем его на кровать, и я прохожу в свою старую комнату. Свой байк я оставила на парковке и приехала с папой на такси. Поэтому решила немного поспать в доме, в котором выросла.

Я просыаюсь от знакомого и приятного запаха. Когда я была маленькой, каждое утро перед школой, мама готовила мне на завтрак вафли. Она продолжает их готовить каждое утро и по сей день.

На часах, еще нет и полудня. Я протираю глаза и плетусь в душ. Наша квартирка состоит из нескольких небольших комнат, тем не менее, у меня всегда была своя ванная. Гостиную и кухню разделяет лишь небольшая арка. Выйдя из комнаты, я сразу же вижу маму, которая стоит над плитой. Мама всегда старается поддерживать дух японской культуры в нашем доме. Повсюду различные занавески и портьеры, декоративные подушки и старые покрывала из настоящего шелка, которые достались маме от бабушки. Но у нас нет ширм, и мы не едим на полу, как думают многие. Папа и мама депортировали из Японии в Штаты двадцать пять лет назад, и открыли здесь свой собственный магазинчик в хорошем районе. Мама не могла иметь детей, в юности пережив тяжелую операцию.