Потерянная фотография - [4]
Но нет же — конечно, они не только «смотрели»: они во всем этом и сами участвовали — показывали и свои любительские фильмы, и свои самодеятельные пьесы, и сами гоняли по зеленому полю упругие кожаные мячи…
Страна по-матерински заботится о детях, но она вовсе не собирается растить их барчуками, праздными любителями готовенького! Пионеры и школьники демонстрировали в тот день свое трудовое мастерство: пилили, строгали, работали на станках. В тени — могучих дубов и сосен с утра до вечера проходили увлекательные соревнования на «лучшего умельца».
…Когда вечер уже окутал палаточный пионерский лагерь бархатными сумерками, к нам подошел запыхавшийся пионер.
— Меня зовут Яном, — сказал он по-русски. — А вы, кажется, из Советского Союза?
— Да, мы из Советской страны!..
— Тогда я хочу показать вам один свой рисунок. Я приготовил его к первому июня, к нашему празднику. Но еще никому не показывал. Посмотрите, пожалуйста…
Мальчик бережно развернул небольшой листок бумаги, который он до этого прятал за спиной. Мы вместе с Яном подошли к ярко полыхавшему костру и увидели рисунок чешского школьника. Мы увидели родное лицо Владимира Ильича. Конечно, рисунок был очень несовершенным, но глаза Ленина источали такое тепло и такую ясную мысль, что от рисунка трудно было оторваться.
— Ты очень хорошо нарисовал… Очень хорошо! — взволнованно сказали мы.
— Вам правда нравится?
— Конечно, нравится! Ты молодец, Ян!..
Ну, а потом к костру вышел мальчуган, по имени Иржи. Он очень волновался, этот невысокий, голубоглазый паренек с алым галстуком на груди. Еще бы: ведь он один в тот день читал не чужие стихи, а свои собственные.
— Раньше я сочинял стихи только по-чешски, — сказал Иржи. — А сейчас я изучил русский язык и написал стихотворение по-русски. Оно посвящается товарищу Ленину…
Мы записали это стихотворение чешского школьника в блокнот и хорошо запомнили его наизусть. Вот оно:
А еще мы расскажем о тринадцатилетнем Гонзике, который выступил в тот день на пионерском костре. Он сказал очень глубокие и умные слова, этот пионер из города Брно, — они запомнились нам надолго.
— Сегодня — день защиты детей! — сказал Гонзик. — Но, наверно, настанет время, когда название этого дня немного изменится: слово «защита» будет уже не нужно. Никто не будет грозить войной, и тогда на всей земле первого июня будут праздновать День счастливого детства. А чтобы так было, все дети земли должны крепко подружиться друг с другом. Ведь очень скоро мы вырастем — и это будет очень здорово, если мы все вырастем друзьями! Поэтому я и хочу сегодня от имени ребят Чехословакии послать привет всем детям земного шара. И прежде всего нашим самым дорогим товарищам — пионерам Советской страны!
Да, Гонзик так и сказал: «Прежде всего». Потом он обратился к нам и попросил передать этот привет вам, наши юные читатели, и всем вашим друзьям. И вот, перед тем как познакомить вас, юные читатели, со своей киноповестью, мы хотим «прежде всего» выполнить просьбу Гонзика.
И еще мы хотим сказать, что пионер Гонзик, и маленький Иржи, что читал свои стихи у пионерского костра, и маленький Ян, нарисовавший портрет Ильича, и сотни других юных друзей, с которыми мы повстречались на чешской земле, помогли нам и нашим соавторам Яну Пиксе и Павлу Пасеку написать киноповесть о дружбе детей двух братских социалистических стран, — киноповесть, которую мы назвали так:
Утренняя праздничная Прага. Город празднует день своего освобождения — 9 мая 1945 года. Звучат песни, веселые голоса, смех. Пестрят разноцветные флажки, флаги, транспаранты. У памятника погибшим воинам сменяется караул пионеров.
Одна из пражских улиц. Здесь малолюдно. Возле дома, на том месте, где когда-то погиб один из героев освобождения Праги, стоит почетный пионерский караул: мальчик и девочка. К стене дома прикреплена мемориальная доска. Надпись на доске прикрывает венок из живых цветов, перевязанных бело-сине-красной лентой. Дети, стоящие в почетном карауле, преисполнены сознанием своего долга. Лица их серьезны. Так мы знакомимся с героями нашего фильма Вашеком и Аленой.
Меняются пионерские караулы. На смену Вашеку и Алене становятся возле мемориальной доски другие мальчик и девочка. Вашек и Алена уходят…
И вот уже они идут по вечерней Праге. Они идут по городу, то сворачивая в узкие переулки, то пересекая площади, то проходя по улицам под высокими каштанами. В свете витрин и реклам Вацлавской площади блестят дождевые плащи: серый и голубой. Ребята идут не спеша, молча, иногда улыбаясь друг другу… Вот мы видим, как Вашек и Алена останавливаются возле закрытого уже в этот поздний час большого кафе-автомата.
Взглянув через витрину внутрь кафе, Алена улыбнулась и посмотрела на Вашека. Тот кивнул головой и засмеялся. Видимо, оба они подумали об одном и том же…
— Это было давно… Нет, не очень давно… В общем, даже совсем недавно: в прошлом году, в конце мая… — говорит Алена.
