Потайной ход - [21]

Он подпер подбородок рукой и задумался. Если он хочет добиться руки Джульет, он должен раскрыть тайну убийства. Без помощи ему этого не сделать, но при поддержке старого школьного приятеля – точнее, под его руководством – он сможет раскрыть правду. Затем, когда миссис Октагон будет знать имя убийцы своей сестры, станет понятна причина ее странного поведения и, более того, это сможет убрать все препятствия к свадьбе. С другой стороны, Катберт не мог отделаться от неприятного ощущения, что миссис Октагон с этой смертью связывает какая-то тайна, которая и заставила ее отказаться от своего разрешения на брак, и если он расскажет Дженнингсу обо всем, что он знает, это может стать известным в некоторых кругах, а миссис Октагон может этого не одобрить. Однако, несмотря на намеки миссис Октагон, Мэллоу был уверен, что его дядя не имеет отношения к убийству, и он уже предупредил ее – хотя она и не пожелала слушать, – что он намерен найти убийцу. В этих обстоятельствах, да еще при том, что Дженнингс был его другом и собирался помочь ему, а не вовлекать в неприятности тех, кого он знал и уважал, молодой человек решил рассказать все.

– Дело в том, что я помолвлен с Джульет Сэксон, – неохотно проговорил он.

– Я в курсе. Она дочь этой чудаковатой миссис Октагон, которая держит своего робкого супруга под каблуком и много о себе думает.

– Да. Но Джульет – племянница мисс Лоах.

– Что? – Дженнингс аж подпрыгнул в кресле. – Ты хочешь сказать, что миссис Октагон – сестра мисс Лоах?

– Именно. Они поссорились много лет назад и все это время дулись друг на друга. Миссис Октагон никогда не навещала сестру, хотя не запрещала ездить к ней своим детям. Как ты догадываешься, миссис Октагон весьма встревожена этим убийством, но самое странное, что она заявила, что эта смерть делает невозможным мой брак с ее дочерью.

Дженнингс испытующе смотрел на друга.

– И правда странно. А причины она не объяснила?

– Нет. Но я знал, что мой дядя был знаком с ней в юности, потому решил спросить, что он на этот счет думает. Он рассказал, что некогда был помолвлен с мисс Лоах, и…

– Продолжай, – сказал Майлз, видя, что Катберт замялся.

– В дело была замешана еще одна женщина.

– Обычное дело, – сухо сказал Дженнингс. – Ну?

– Ее имя было Сол. Эмилия Сол.

– О, – Майлз снова сел. Он стоял до того несколько секунд. – Ты упоминал фамилию Сол в связи с тем делом о фальшивомонетничестве двадцатилетней давности.

Катберт кивнул и, будучи теперь полностью уверенным, что ему необходима помощь Дженнингса, рассказал ему обо всем, что узнал от Карэнби, и о том, что рассказала его матушка. Также он коснулся речи миссис Октагон и повторил обещание, которое он перед ней произнес. Майлз внимательно слушал, но не говорил ни слова, пока его друг не закончил.

– Ты рассказал мне все, что знаешь? – спросил он.

– Да. Я хочу, чтобы ты мне помог. Не думаю, чтобы то, что я узнал, имело отношение к убийству.

– Я не был бы так в этом уверен, – задумчиво проговорил Дженнингс, рассматривая ковер. – Миссис Октагон обосновывает свой отказ фактом убийства. Однако ты ее предупредил, и она должна осознавать последствия.

– Но, дружище Дженнингс, ты же не думаешь, что она как-то связана с убийством. Я заверяю тебя, что она хорошая, добрая женщина…

– С бешеным темпераментом, судя по словам твоей матери, – сухо закончил Дженнингс. – Но ты не беспокойся. Я не думаю, что она виновна.

– А как иначе! – возмущенно воскликнул Мэллоу. – Мать Джульет!

– Но тем не менее какую-то связь с этим делом она иметь может. Однако ты был со мной откровенен, я отплачу тебе тем же и помогу тебе. Первым делом нам надо разобраться с фотографией.

– Ах, да. Я и забыл, – сказал Мэллоу, бросая взгляд на снимок, лежавший у него под рукой. – Дай-ка ее сюда.

Майлз протянул ему снимок.

– Ты сказал, что узнаешь фото, – сказал он.

– Узнаю свое лицо. Я сделал несколько таких портретов. Думаю, этот… – Он впервые посмотрел на подпись, и лицо его побледнело.

– В чем дело? – быстро спросил Майлз.

– Не понимаю, – сбивчиво пробормотал тот.

– Подпись узнаешь?

– Да, это явно писал я.

– Очень нежная подпись, – сказал Майлз, не сводя глаз с обеспокоенного лица друга. – «С горячей любовью».

Катберт положил снимок и кивнул.

– Да. Написано так, – прошептал он, уставившись на ковер.

– И ты написал это служанке.

– Какой служанке?

– Той новой горничной, которую мисс Лоах наняла в день убийства, – Сьюзен Грант.

– Я помню это имя. Читал в газетах.

– Ты хорошо с ней знаком? – спросил Дженнингс.

– Вовсе не знаком.

– Да ладно. Мужчина не дарит незнакомой девушке своего портрета с такой надписью, только любимой.

– Дженнингс! – возмутился Мэллоу. – Как ты подумать мог… – голос его сорвался, и он сцепил руки.

– А что я должен думать? – спросил детектив.

– Да что хочешь.

– Что ты влюблен в Сьюзен Грант?

– Да я в глаза ее не видел! – в ярости ответил Катберт.

– Тогда как у нее оказался твой портрет? – спросил Дженнингс. Затем, поняв, что Мэллоу отказывается отвечать, он положил руку ему на плечо. – Ты должен мне рассказать. Ты уже столько мне рассказал, что должен идти до конца. Так дело не пойдет. Нет, – Дженнингс посмотрел Мэллоу прямо в глаза, – ты не дарил этого портрета Сьюзен Грант.