Потапов, «двойка»! - [10]

— Ты нам рот не затыкай, — возмутился Петухов. — Понты всё это. Так к тебе зомби с кладбища через весь город и поплюхал. Жди.

Женька подлил масла в огонь:

— Бери выше, Петух. Она на Пушкина замахнулась. Обыкновенный зомби ей не катит.

— Да что вы пристали со своим зомби! — разозлилась Майка. — Вызывают дух. Если не верите, можем сегодня вечером попробовать. Сами убедитесь.

Едва произнеся эти слова, Майка тотчас поняла, что погорячилась. Пустить в приличный дом Петухова — это ещё куда ни шло. Пусть про этикет он слыхом не слыхивал, но от него хоть каверз ждать не приходится. А вот Москвичёва можно позвать в гости только в страшном сне.

— Нужны четверо, — сказала Майка, сделав ударение на количестве гостей, но не успела пригласить поимённо, как Женька решил по-своему:

— Петух, ты в ауте.

— Почему я?

— А кто позавчера по литературе «двойку» получил? — напомнил Женька. — Так что теперь ты недостоин беседовать с классиком. Может, твоё присутствие его оскорбит.

— У Потапова тоже по сочинению «двойка». Значит, и ему нельзя, — резонно заметил Петухов.

— Нет, без Лёши мы вызывать духов не будем, — твёрдо заявила Майка.

Потапов был единственным из мальчишек, кто был ей симпатичен.

— Я что-то не въезжаю, в чём проблема? — усмехнулся Женька. — Сказано, не меньше четырёх, значит, больше можно. А нас пятеро.

Майка сделала последнюю попытку отменить спиритический сеанс.

— Ой, совсем забыла. Нужен лист ватмана и свечи. Так что ничего не получится.

— Не вопрос. Ватман за мной, — вызвался добровольцем Женька.

Он не мог допустить, чтобы сорвалось такое многообещающее мероприятие.

— А я захвачу свечи. У нас с Нового года остались, — пообещал Лёха.

Женька обернулся к Петухову:

— Петух, всё-таки ты в ауте. Или думаешь на халяву к литературе приобщиться?

Петухов наморщил лоб в попытке придумать, какую лепту может внести в общее дело, и просиял:

— Я зефир принесу. В шоколаде.

— А я вафельный торт, — подхватила Синицына.

Мероприятие приобретало масштабность. Будучи сладкоежкой, Майка подумала, что иногда от Москвичёва тоже есть прок.

Встречу назначили на пять. Время было удобным со всех сторон. Во-первых, зимой темнеет рано и в пять на дворе уже почти ночь. А во-вторых, до семи квартира оставалась в полном распоряжении медиумов: родители были на работе, а младший братишка в детском саду.

На спиритический сеанс все явились без опозданий, как на дискотеку.

У Женьки под мышкой торчал рулон бумаги, Лёха, как и обещал, принёс три свечи, Ленка — торт, а Петухов явился, как на праздник: в новом свитере и с коробкой зефира.

Под командованием Майки ребята занялись приготовлениями. Рисовать поле досталось Синицыной, как обладательнице самого красивого почерка. На листе ватмана Ленка старательно вывела по кругу алфавит: от А до Я. Осталось дописать внизу два коротких слова: «да» и «нет», а наверху — цифры от ноля до десяти.

Майка достала фарфоровое блюдце и на донышке чёрным фломастером нарисовала стрелку.

Петухов с Москвичёвым расставили стулья, а Лёха зажёг свечи.

В комнате установилась такая таинственная атмосфера, что даже мальчишки, которые скептически относились к гаданию, готовы были поверить в существование потусторонних сил.

Пока Ленка заканчивала писанину, Майка делилась рассказами, которые слышала от двоюродной сестры.

— …А один раз он явился жуть какой сердитый и начал ругаться.

— Натурально? Вот это да! — В голосе Женьки послышался неподдельный интерес.

Ему всё больше нравилась идея вызова духа. Было бы занятно послушать, как ругается великий поэт, ведь каждому известно, что словарный запас у него был богатый, не в пример нынешнему поколению.

Наконец всё было готово. Поле с буквами расстелили на столе, на него положили перевернутое кверху донышком блюдечко и уселись вокруг. Майка, как самый главный знаток спиритизма, поучала:

— Руки положите на блюдечко, пальцами прикоснитесь. Но не давите, а то блюдце ходить не будет.

— Как это «ходить»? У него что, ноги вырастут? — засмеялся Петухов.

Тихо, — одёрнула его Майка и сделала торжественное лицо, дав понять, что шутки закончились.

— Вызываю дух Пушкина, — загробным голосом произнесла она.

Как и следовало ожидать, ничего не произошло. Неудача Майку не обескуражила. Она повторила:

— Вызываю дух Пушкина. Дух, выходи.

Прождали ещё минуту. Ничего.

— Ну и где же твой зомби? — спросил Петухов.

— Вот ещё раз назовёшь его зомби, он рассердится и вообще не покажется!

— Я чё-то не понял. Ты ведь говорила, если он рассердится, то ругаться начнёт, — напомнил Женька, которого сильно интересовал вопрос расширения словарного запаса.

Столь несерьёзное отношение к сеансу было вопиющим. Майка в сердцах воскликнула:

— Мне вообще не надо было вам ничего рассказывать! Вы всё только портите!

— Вот именно, — поддержала подругу Ленка. — Неужели нельзя хоть немного помолчать? Не интересно, так не надо было приходить.

Гнев девчонок охладил шутников. Мальчишки притихли. Синицына была права. Уж если собрались, надо дать Майке покуролесить, а потом с чувством выполненного долга идти пить чай со сладостями.

Сосредоточившись, Майка снова обратилась к духу с просьбой снизойти.