Посвисти для нас - [6]

— Ты все-таки настоящий чудила. — Одзу и Хирамэ стали вместе возвращаться домой после уроков. Сколько раз Одзу, обводя задумчивым взглядом не слишком опрятного приятеля, ворчал: — Ты уверен, что у тебя все дома?

— Я-то уж точно не псих, — надувшись, возражал Хирамэ.

— Может, и так, но кроме тебя от учителей столько оплеух больше никто не получает. Тебе не больно?

— Больно, конечно. Но в старой школе меня столько же колотили, так что я уже привык.

— Вот сегодня на военке зачем ты это сделал? Знал ведь, что достанется, а сделал. Почему?

— Ну… вроде того. — Хирамэ, моргнув по своему обыкновению, кивнул. Но, несмотря на это, его унылое, ничего не выражавшее лицо ясно говорило, что полученное наказание не вызывает у него ни стыда, ни горечи.

Занятия по военной подготовке проводились после обеда. Носивший в школе кличку Бегемот отставной фельдфебель, всегда державший в руке стрелу без оперения, заставлял класс С передвигаться ползком, повторять упражнение снова и снова. Мальчишки ползали по засыпанной мелким гравием спортивной площадке с винтовками в руках до тех пор, пока боль в руках и коленях не становилась невыносимой.

— Будете ковыряться как раздавленные лягушки — заставлю повторять еще и еще! — орал за спинами ребят Бегемот, скрипя сапогами по гравию. — Вот в классе А ребята что надо, не вам чета. Видно, горбатых только могила исправит!

«Ну чего разорался? Отвяжись! Поползай тут, когда в животе пусто!» — ворчали мальчишки про себя, не отваживаясь произнести что-нибудь вслух. После такой тренировки инструктор дал команду приготовиться к стрельбе. Ученики вразнобой защелкали курками, взяв на прицел стоявший на краю спортплощадки сарай, где хранились винтовки, и росшие там сосны.

— Приготовиться к атаке! Штыки к бою!

«Еще чего! Еще и бежать теперь?! Хоть бы скорее звонок!»

— В атаку!..

Одзу вместе со всеми рванул вперед. Он слышал, как рядом неловко топочет Хирамэ. Вдруг топот прекратился. Мальчишки выстроились в шеренгу, началась перекличка, и тут выяснилось, что новичок исчез, растаял, словно призрак.

— Одного не хватает! — с удивлением и все больше взвинчиваясь, воскликнул Бегемот. — Где он?

Десять минут спустя Хирамэ вытащили из-за сарая. Он туда спрятался, когда ребята бросились атаку.

— Я устал. У меня ноги не сгибаются, — часто моргая, стал оправдываться Хирамэ, и, конечно, Бегемот тут же заехал ему по голове своей ручищей, больше похожей на медвежью лапу.

В тот день Одзу и Хирамэ вместе ехали в электричке.

Ухватившись за свешивавшиеся сверху кожаные петли, они напряглись, ожидая увидеть девчонок из гимназии Конан, но в вагоне почему-то не оказалось ни одной форменной матроски.

— Может, зайдешь ко мне? Рядом с нашим домой храм Эбису, — заманивал приятеля Хирамэ. — И еще ларек, где продают кусикацу[11] и леденцы. Класс!

Эбису — самый старый и большой синтоистский храм в Нисиномии, на содержание которого выделяются средства из казны. Одзу помнил, как мама водила его туда в первый день Нового года[12].

— Старикан, который торгует в ларьке, берет деньги по количеству палочек. Он плохо видит, и я как-то раз уронил несколько палочек на землю и стою, будто я ни при чем. И старикан ничего не заметил.

Держась одной рукой за петлю, Хирамэ стал изображать, как другой рукой запихивает в рот кусикацу. Проголодавшемуся Одзу показалось, что он ощущает аромат соуса и масла, на котором жарят кусикацу. Он резко покачал головой:

— Хватит тебе! Попробуй-ка появиться у этого ларька в школьной форме. Нас обязательно кто-нибудь засечет.

— Давай оставим ранцы и фуражки у меня.

— У тебя?

— Ага! Там сейчас только мама и старшая сестра.

— А отец? На работе?

— Отец… — В глазах Хирамэ впервые за все время появилась грусть. — Он умер. Когда я был маленький.

— Ой! А твоя сестра учится?

— Нет. Она вышла замуж, но ее муж сейчас в армии.

В окне вагона проплывали ряды домов, освещенных унылым послеполуденным солнцем. Одзу вспомнил, как накануне их сосед уходил в армию, как родня и жители ближайших улиц махали ему флажками. Япония, словно в болоте, погрязла в войне, которую она вела в стране, расположенной далеко за морем.

— Пойдем съедим по штучке. Есть десять сэн?

— Есть-то оно есть, но…

— Если не хватит, стащим у сестры какую-нибудь книжку, отнесем к букинисту.

— Ты такими делами занимаешься?

— Занимаюсь. Иногда.

С глухим стуком электричка остановилась на какой-то остановке, и в вагон с криками ворвались парни из другой школы. Это была средняя школа К., ученики которой по какой-то причине не ладили со сверстниками из школы Нада.

— Ха! Вкус калписа — вкус первой любви? Хорошо сказано! — Один из парней заметил Одзу и Хирамэ и крикнул еще громче: — Эй, надовцы! Чего уставились?

Поводом для агрессии послужило то, что Хирамэ, моргая, рассеянно смотрел на вошедших.

— Не обращай внимания, — тихо проговорил Одзу. — Сделай вид, что их нет вообще.

Однако молчание надовцев только раззадорило их противников:

— Ну и вонища! Они тут напердели, что ли? Задохнуться можно.

Остальные пассажиры раздраженно молчали. Одзу шепнул Хирамэ: «Выходим!», и они шагнули к двери, которая была как раз напротив. Если дойдет до драки, им точно накостыляют. Драться придется с тремя здоровыми парнями, и на Хирамэ особой надежды нет.