Поступление - [41]

– До свидания, – проговорил он в открытую дверь и поклонился. – До свидания, – тем же образом попрощался он с секретарем.

– До свидания, Василий Антипович, – мягко ответила ему Маргарита Павловна.

Антипович? А… так вот кто лучше меня сдал экзамен. Узнать бы – его интересует покорение космоса?..

Секретарь вместе с моими бумагами заглянула в кабинет начальницы и через минуту вернулась и пригласила меня войти.

Местная секс-бомба, а по совместительству первый зам директора сидела за широким столом у дальней стены просторного кабинета. К ее столу был приставлен стол для переговоров, за который мне плавным жестом и предложили присесть.

– Здравствуйте, Аскольд Игоревич, – грудным голосом проговорила Ирина Александровна. – Позвольте поздравить вас с успешной сдачей экзамена.

– Здравствуйте, Ирина Александровна. Спасибо. – Проклиная свое молодое горячее тело, я изо всех сил старался не пялиться на огромную грудь, просвечивающую сквозь тонкую белую ткань блузки. Если бы не вчерашняя ночь с Аленой, справиться с этой задачей было бы гораздо сложнее.

– Как первый заместитель директора лицея, я лично встречаюсь с каждым, кто вошел в десятку лучших поступивших, – продолжила женщина. – Чтобы предложить написать заявление на получение стипендии в первом полугодии.

– Позвольте вопрос, – улыбнулся я. – Неужели есть те, кто отказывается от стипендии?

– Есть, – кивнула она. – Такое случается довольно часто. Многие аристократы считают неуместным, что их дети будут учиться за счет лицея, и благородно отказываются от такой возможности в пользу других учеников. В таком случае лицей вправе предложить стипендию и тем, кто не вошел в первую десятку. Или же потратить ее на клубы дополнительного образования. Но вернемся к вам. Вы, я полагаю, не станете отказываться?

– От стипендии? Нет, если мое согласие не повлечет какие-то дополнительные обязательства, – спокойно ответил я. Наконец-то мозг полностью взял контроль над подростковым телом.

– Хм… – чуть прищурилась замдиректора. – Хорошо. Однако помимо стипендии, которая является наградой за прилежную учебу, трем лучшим поступившим, если они простолюдины, директор нашего лицея – великий князь Тверской Андрей Михайлович Оболенский дарует великую честь. – Ее голос в этот момент звучал пафосно. – Честь стать Слугой его великокняжеского рода.

С застывшей полуулыбкой на устах Ирина Александровна наблюдала за моей реакцией.

А я что? Я был огорошен. Такой подлянки я точно не ожидал.

– Это предложение? – уточнил я.

– Да, – чуть удивленно ответила женщина.

– А предложение подразумевает возможность от него отказаться, верно?

– Верно. – Она вновь нахмурилась. – Но к чему вы клоните?

– Стать Слугой такого рода как Оболенские – действительно великая честь. И я не считаю, что я ее достоин. Прошу великодушно меня простить, но я не могу принять это предложение.

– Постойте, Аскольд Игоревич, – изумленно проговорила Ирина Александровна, она явно не ожидала такого ответа. – Вы… должно быть, не понимаете, от чего отказываетесь. Вы можете…

– Прошу прощения, что перебиваю, Ирина Александровна, – тепло улыбнулся я, – но я все понимаю. Я все-таки занял второе место на экзамене, а без понимания общественного устройства правильно ответить на многие вопросы я бы не смог. Так вот, с полным пониманием, какую большую честь мне оказывают, я от этой чести отказываюсь.

– Но почему? – повысила голос заместитель директора и принялась торопливо объяснять: – Служение великокняжескому роду Оболенских откроет для вас огромные перспективы. Андрей Михайлович… великий князь Тверской заинтересован в развитии талантов. В развитии науки! Именно поэтому пять лет назад он провел в нашем лицее реформу и ввел стипендии, а также возможность для простолюдинов стать Слугами его рода.

– И эти действия, несомненно, достойны огромного уважения, – кивнул я, откинувшись на спинку стула. – Но раз у меня есть выбор, я предпочту остаться простолюдином.

– Да что ты такое говоришь! – не выдержала заместитель директора и стукнула по столу кулачком так, что ручки и карандаши заплясали в красивом деревянном стакане для письменных принадлежностей. – По-твоему, остаться простолюдином лучше, чем стать одним из нас?

– Ирина Александровна, не горячитесь, – мягко проговорил я, поднявшись с места и направившись к тумбочке, на которой стоял графин и стакан. Налив воды, я поднес стакан удивленной женщине. – Прошу вас.

Улыбаясь, я смотрел в ее большие зеленоватые глаза.

Взяв стакан из моих рук, она припала к нему пухлыми губами и сделала глоток. Затем, успокоившись, поставила стакан на стол.

– Сядьте на место, Аскольд Игоревич, – велела она.

– Всенепременно. – Я вернулся на свой стул.

– Ответьте мне: ваше решение окончательно? – пристально глядя мне в лицо, спросила Ирина Александровна.

– Да.

– Прошу вас, объясните его. Только честно.

– Честно? Мои амбиции простираются гораздо дальше той вершины, на которую могут подняться Слуги.

– А если я скажу вам, что, отказавшись от чести стать Слугой рода Оболенских, вы не сможете получать максимально возможную для вас стипендию? И что вам еще придется оплатить школьную форму? – Она хитро прищурилась.