Поступь Тьмы - [3]

— Ты забыл, что большая часть теней не вернулась к нам. Тогда душ было бы больше, — вздохнул Люциан, явно сожалея об упущенном материале и дарах для Астель.

В последние месяцы тёмный всё чаще обдумывал как усилить нашу покровительницу и пытался разработать для этого самые разные технологии. Среди них были и камни душ. Они же — ловушки душ. По сути, предполагалось, что эти камни помогут Астель усилиться, поглотив души убитых нами смертных, как это делал Ахвон… Сама богиня от комментариев воздерживалась, но по её довольному лицу, редко проявляющему эмоции, было видно — древняя покровительница нечисти и нежити, ставшая потом владычицей воинов, довольна.

— В любом случае, улов у нас не маленький, — утихомирил я обоих, — Да и сноходцы не мало людей прямо во сне успели усыпить раз и на всегда. Так что утихните.

— Тер! — возмутились оба тёмных, обернувшись ко мне, — Мы ж для дела!

Вздохнув, я махнул на них рукой и отправился к нашим особнякам… Да. Именно нашим и именно особнякам.

После памятного боя между богами в нашей резиденции прошло почти четыре месяца. За это время клан сильно изменился. На полученные от нескольких крупных заказов деньги удалось купить ещё одно здание, расположенное рядом с нашим первым домом, и основательно всё перестроить — объединив обе постройки в одно целое и снеся забор между двориками, расположенными с тыльной стороны зданий. Первый дом превратился в простой жилой комплекс для клана, а второй — в лабораторию и склад. Там же мы расставили постепенно увеличивающуюся библиотеку.

Кроме того, состав нашей маленькой организации расширился. В клан вошли ещё пятеро. Двое из них были простыми наёмниками — людьми без дара. Ещё двое выходцев из организации под названием Тихий Шёпот — нечто вроде конторы, объединившей наёмных убийц, работающих как самостоятельно, так и по заказу власть имущих.

И… Один эльф! Именно так! В какой-то миг в дверь нашего дома постучал незнакомец, одетый в чёрный кожаный плащ с чехлом для лука и стрел за спиной и лёгком мечен а поясе. Капюшон скрывал лицо гостя и сразу никто не смог определить его расовой принадлежности… Кроме Даяны. Девушка мгновенно узнала в пришельце детище имперской военной промышленности.

В это время я был у Рилхона, обсуждая с ним совместные действия клана и военного ведомства. В кабинете высокого начальника, о котором я за эти месяцы узнал много интересного, присутствовал и министр армии. Именно тогда и появилась идея совместных действий двух кланов — Клана Ночи и Клана Лезвия Снов. Ну и жрецов Тюра и Хель подтянули в этому делу — благо они и сами понимали чем обернётся для них поражение Рейнхауза в грядущей войне.

Вернувшись в резиденцию клана, я сильно удивился, увидев как за обеденным столом Даяна пьёт чай в компании остроухого обитателя леса.

— Познакомьтесь, — улыбнулась она, — Тер — глава Клана Ночи. Тер, это Юлиэл эл Раильте. Изгнанник Дома Алой Листвы.

Остроухий поставил чашку с дымящимся напитком на стол, поднялся и, сделал шаг ко мне, опустился на правое колено и наклонил голову:

— Я, Юлиэл эл Раильте, изгнанник Дома Алой Листвы, прошу принять меня в Клан Ночи.

После некоторого замешательства, я взял себя в руки и, умудрившись справиться со спазмами в горле, произнёс ответную фразу:

— Клан Ночи в моём лице приветствует тебя. Мы готовы приять тебя в клан, если ты произнесёшь клановую клятву и станешь носить наш герб. Если ты согласен, то вечером будет произнесена клятва.

Эльф встал и посмотрел мне в глаза. На губах ушастого играла улыбка. Интересно, почему? Впрочем, наш гость ответил на невысказанный вопрос сам:

— Я рад, что древние возрождаются, а Тьма снова становится Силой, с которой будут считаться, — тихо произнёс Юлиэл.

Вспомнив события того дня, я усмехнулся. Да уж… Представляю как удивился остроухий, когда увидел имперский герб на одном из зданий города… Среди людей мало кто теперь помнит что он означает… Это память нелюди крепка, а вот люди… В большинстве своём люди даже своих мёртвых помнят лет так тридцать-сорок. Потом, в тех местах, где мёртвых закапывают в землю, а не сжигают, могилы зарастают, запускаются, ограды рушатся, как им надгробья, а потом… Потом уже никто и не помнит кто лежит под очередной каменной плитой… Лишь некоторым в этом плане везёт в тех краях — богатые родственники, словно боясь возвращения своих усопших родичей, строят склепы с массивными дверями и крепкими замками… В таких постройках, таблички с именами и фамилиями держатся дольше. Гораздо дольше… Но и они не вечны… Впрочем, вечны лишь Время и Силы. Остальное имеет привычку исчезать.

Посмотрев на ночное небо, с которого начали сползать тучи, согнанные мастерами-погодниками, я стряхнул с себя воспоминания, липкой смолью начавшие окутывать разум. Сейчас не время опускаться в омут памяти и апатии.

Оказавшись дома, я, не снимая доспехов, опустился в кресло, сняв лишь пояс с оружием, шлем и кольчужные перчатки. Последние несколько суток выдались напряжёнными и поспать мне не удавалось. Всё это время я занимался координацией действий со сноходцами, жрецами и погодниками. Министр армии учудил поставить меня координатором операции и… И мне пришлось оправдывать оказанное мне доверие. Впрочем, оно тог стоило. Благодаря произошедшему, мне удалось завязать знакомства с одним из самых сильных и, в тоже время, самых тихих кланов страны.