Поступь стали VI - [77]

Двадцать секундпо округе раздавались звуки глотков тварей, что наслаждались живой силой замученных и выпотрошенных сотен девушек и парней. Но находящимся на поляне тварям не было дела до того, как они презренно называли людей тушами. Им было откровенно насрать, ибо ничего, что род людской называет “человечностью” там уже не осталось.

Практически одновременно у всех членов рода Ватслав в кувшинах закончилась кровь. Хмурые рожи тварей вновь вернули подобия человеческих, и на них повылазили улыбки, словно у наркоманов после дозы. Головы их качались из стороны в сторону. Не отставал от дочерей и сыновей и сам Ватслав, тот выпил литров десять крови, не меньше, и сейчас его переполняла не только сила, но и блаженное наслаждение. Блаженные, именно так можно было назвать застывших на пять минут вампиров.

Первой пришла в себя Софья:

— Какое наслаждение, — протянула тварь, вытянув длинный язык и слизав с губ последние капельки крови.

Разум Софьи в этот момент размяк и, увидев кровь на губах у Альберта, вампирша подошла и впилась в того поцелуем, а секунду спустя в рот Альберту проник, подобно змее, её раздвоенный длинный язык.

Альберту пришёл в себя позже сестры, осознал себя он уже заключённым в стальные тиски. И если поначалу он был и не так против страстного поцелуя с сестрой, то дальше началось странное. Если сначала она вылизывала из его рта лишь кровь, то когда последние капли той иссякли, Софья не прекратила страстный поцелуй и непроизвольно начала того буквально засасывать всё крепче, словно удав, сжимать в тисках тело брата.

Демоническая похоть после выпитого нектара полностью сорвала башню вампирше, клыки той увеличились до полноценных, и она начала буквально грызть рот Альберту, все сильнее и сильнее вгрызаясь тому в рот, превращая плоть в кровавые ошмётки. Напор Софьи становился звериным, движение её головы и челюстей напоминали уже движение тигра, рвущего свою добычу, даже свойственный хищнику удовлетворённый рык появился. Правда, у скованного Алберту вместо рыка появилось скуление, и лишь обширная практика в повелении крови притупляла неимоверную боль, которую испытывал он. И быть бы ему загрызенным сестрой, ибо зверь, засевший в ней, уже полностью завладел контролем. Рта Софье стало мало, её кровавый взор упал на шею брата. Но в тот момент, когда она на секунду отпрянула от рта брата, чтобы вцепится в шею, чудовищный удар настиг её височную долю.

На помощь Альберту пришёл старший брат. Не сдерживаясь, сильнейший после отца член клана буквально выключил той свет, единственным ударом доведя до потери сознания. Сила удара была такова, что отправила в полёт как Софью, так и закованного в тисках объятий Альберту. Пролетев так в обнимку два десятка метров, они приземлились, но уже порознь. Софья, потеряв сознание, даже в полёте еще некоторое время крепко удерживала брата, но земля их окончательно разделила. Потерянное сознание было малой ценой за такую провинность, ибо Вальтер успел ударить раньше пришедшего в себя отца, тот бы точно не рассчитал силы и снес ей голову.

Получивший свободу Альберту вскочил с земли, ощупал порванные на мясные лоскуты губы и щеки, а когда нащупал три здоровенные дырки, прикрытые немногими жилами, заревел и в мгновение сформировал «Кровавое потрошение», направив его в улыбающуюся бессознательную сестру.

Попади бы это чудовищное по своей силе заклинание в Софью, её бы не спасло то, что она старше и сильнее. Деву буквально бы превратило в кровавый фонтан, оросивший всю землю на десяток метров вокруг. Но если вырубить сестру Вальтер успел, то вот уже спасти её нет, в отличие от главы клана.

Кровавый купол накрыл Софью раньше, чем её достигло заклинание, а затем патриарх появился возле обезумевшего от желания отомстить Альберту.

— Сын, не вини её! Виной тому преподнесённая в дар кровь, признаю, что и я не вкушал ранее нектара слаще, даже меня он пошатнул, а в сестре и впрямь пробудил зверя, — удерживая сына, сказал Ватслав.

Смотря тому на лицо, мясные лоскуты вместо нормальной кожи которого превратили родовитого вампира в какое-то осьминогоподобное чучело.

Не в силах больше смотреть на изуродованное лицо сына, Ватслав прикусил левую руку и размазал выступившую кровь по лицу Альберту. А затем взяв под контроль нанесённую кровь, начал исцелять тому лицо. Минута потребовалась на восстановление гладкости лица Альберту. Как только исцеление было завершено, Ватслав выпустил сына из рук.

— Лицо твоё полностью исцелено, ты бы и сам справился, но я быстрее, пока быстрее, сын, — мягким ровным голосом сказал патриарх.

Мягкий голос отца и исцеление лица быстро привело Альберту в себя, и он, окончательно придя в себя, успокоился.

— Сыновья мои и дочери, не забывайте, что контроль внутреннего зверя — это основа основ! Ибо вы утратите себя!

Лица вампиров, засвидетельствовавших, как их сестра буквально обезумев грызла лицо брата, сильно исказились от удивления, картина произошедших событий на долгие годы отпечаталась в их памяти.

Ватслав еще раз обвёл взглядом клан, подошёл к Софье и, положив ладонь на её висок, начал восстанавливать немного проломленный череп. Силы после выпитой крови его переполняли, но в данный момент он был уже не таким радостным как ранее, ибо понимал, что от Софьи нужно избавляться. После такой утраты контроля над собой, зверь будет пробуждаться всё чаще. Ранее он такое видел только у обретённой это был признак слабости, и нет в его клане места гнилому плоду.