Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке - [2]
Повествование Вагнера о социальных науках может быть спроецировано и на изучение религии. Кризис организованной современности, а вместе с тем и организованной модели репрезентации затронул в том числе и религиозную сферу. Устоявшийся во второй половине XX века язык религиоведения, являвшегося частью модерной социальной науки, отражал такие же стабильные и устоявшиеся религиозные институты, мировоззрения и практики. Эти последние противопоставлялись не менее устойчивым секулярным институтам, мировоззрениям и практикам через набор принципиальных дихотомий: религиозное / светское, духовное / материальное, рациональное / иррациональное, вера / разум, религия / наука, традиция / современность, регресс / прогресс и т. д. Изменения в религиозном пространстве, порой достаточно стремительные, мыслились как движение внутри этой системы координат — преимущественно в сторону преобладания секулярных форм за счет форм религиозных. Однако начавшиеся во второй половине XX в. трансформации, связанные с появлением новых религиозных движений, нью-эйджа, религиозного фундаментализма, феномена «духовности» стали стремительно расшатывать прежнюю эпистемологическую стабильность[12].
Надо сказать, что это расшатывание далеко не сразу ввергло науку о религии в состояние эпистемологической ненадежности. Долгое время новая реальность описывалась в категориях прежней модели репрезентации: новые формы религиозности интерпретировались как кризисные проявления в рамках все того же привычного континуума, на одном конце которого находилась традиционная религиозность, а на другом — традиционная секулярность. Лишь в 1990-е гг. после того, как эти новые «нетрадиционные» или неотрадиционные формы стали повсеместными, устоявшаяся модель репрезентации начала подвергаться постепенной ревизии. Привычный язык социологии религии перестал адекватно описывать то, что происходило в социальной реальности. Более того, само понятие «религия» начало ставиться под сомнение как еще одна производная от модерной модели репрезентации мира[13]. Внимание исследователей все больше сосредоточилось на новых гибридных формах, в буквальном смысле ломающих привычные логики описания религиозных / секулярных явлений.
Говоря о постсекулярном повороте, мы имеем в виду именно эту кризисную ситуацию эрозии, с одной стороны, привычных религиозных / секулярных форм, а с другой — модели их репрезентации в академическом дискурсе. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению новых форм, которые с точки зрения прежней модели репрезентации кажутся какими-то причудливыми невероятными гибридами, порой пренебрежительно называемыми «постмодернистскими» в смысле чего-то нелепого и несерьезного. Однако эта нелепость и несерьезность является таковой только в предшествующей оптике. Постсекулярный поворот — это движение в сторону нового языка, новой модели репрезентации, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном. А так как новый порядок еще не успел устояться и воспринимается скорее как беспорядок, как кризис, то и постсекулярная теория сегодня — не более чем отчаянная попытка соориентироваться в этом хаосе, узреть очертания возможного будущего порядка в этом бурлящем бульоне.
Тексты, собранные в данной книге, — это результат более чем десятилетней рефлексии, попытки осмысления постсекулярности с каждой из обозначенных двух сторон: и как новой социальной реальности, и как новой оптики, нового языка, призванного эту реальность осмыслить и описать. Тексты расположены в хронологическом порядке — по времени их написания и публикации.
Глава 1
Расколдовывание дискурса: кризис языка современной науки о религии
Оживление религий — одна из наиболее актуальных проблем современного мира. При этом речь идет не просто об увеличении числа верующих, но о том, что различные религии все чаще заявляют о себе как о реальной действующей силе, способной серьезным образом влиять на протекающие в сегодняшнем мире процессы. Самый банальный пример — это ислам, который уже давно превратился в важнейший фактор не только общемировой, но и сугубо западной повестки дня. Не обошла эта тенденция и Россию, где помимо общей исламской проблематики есть еще и православие, набирающее все больший общественный вес и претендующее на самое активное участие в решении стоящих перед страной проблем. Одним словом, религия, как все чаще подчеркивается, возвращается в общественное «светское» пространство[14], а значит, и в политику, экономику, право, культуру, образование и т. д. Такого рода процессы заставляют многих аналитиков заново поднять проблему «светскости», которая, как отмечают обеспокоенные наблюдатели, ставится подобным ходом событий под сомнение. К сожалению, анализу происходящего часто не хватает глубины. Не в последнюю очередь это связано с тем, что изучение данной проблематики — почти монопольная прерогатива социологов (религии). Однако последним свойственна некая поверхностность: они лишь фиксируют определенные изменения в рамках устоявшихся структур с использованием устоявшихся категорий. В реальности же проблема куда серьезнее, речь идет о более фундаментальных преобразованиях, ускользающих от социологического анализа:
Дмитрий Александрова Узланер – кандидат философских наук, психолог. Научный сотрудник РАНХиГС и МВШСЭН. Преподает теорию психоанализа в Высшей школе экономики. Данная работа основана на лекционном курсе «Введение во вселенную Жака Лакана (1901—1981)», который был создан в 2020 г. и который читался автором в ряде высших учебных заведений Москвы – в частности, Высшая школа экономики, Институт психоанализа на Чистых прудах. «Жак Лакан: введение» поможет читателю прийти к базовому пониманию лакановских теорий, проследить основной ход его мысли. Для широкого круга читателей.
Главная тема книги — человек как субъект. Автор раскрывает данный феномен и исследует структуры человеческой субъективности и интерсубъективности. В качестве основы для анализа используется психоаналитическая теория, при этом она помещается в контекст современных дискуссий о соотношении мозга и психической реальности в свете такого междисциплинарного направления, как нейропсихоанализ. От критического разбора нейропсихоанализа автор переходит непосредственно к рассмотрению структур субъективности и вводит ключевое для данной работы понятие объективной субъективности, которая рассматривается наряду с другими элементами структуры человеческой субъективности: объективная объективность, субъективная объективность, субъективная субъективность и т. д.
Труды выдающегося исследователя античной цивилизации Мартина Нильссона (1874—1967) никогда прежде не издавались на русском языке. В этой небольшой и достаточно популярно написанной работе автор излагает свой взгляд на древнегреческую религию, основу которой он видит в земледельческих культах. Повествуя о праздниках и обрядах, верованиях и суевериях древних греков, Мартин Нильссон проводит интересные параллели между ними и народными обычаями и фольклором Северной Европы. Издание сопровождается редкими иллюстрациями и авторским алфавитным указателем. Предназначено для всех интересующихся античной культурой.
Если бы вы знали, когда и как вам придется умереть, распорядились бы вы своей жизнью иначе? К сожалению, никто не знает дня и часа своей смерти — вот почему лучше всегда «быть готовым». Эта книга раскрывает перед читателем различные виды смерти и знакомит с христианской точкой зрения на смерть.
Настоящее издание представляет собой труд выдающегося немецкого ученого XIX века Августа Мюллера «История ислама», который охватывает период истории арабов с древности до XIX века.В данную книгу вошли 2 первых тома, изданные в русском переводе в 1895 году и анализирующие события начиная с доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов.
Святитель Феофан Затворник писал: «…Молитва молитвою, а доктора докторами, и докторов Бог дал, и к ним обращаться – Божия есть воля. Господь со Своею помощию приходит, когда естественных средств, Им же нам устроенных, оказывается недостаточно. Поэтому молиться будем, а естественными средствами все же пренебрегать не следует. Ищите и обрящете». Краткие жизнеописания и наставления православных святых, молитвы от разных недугов, в скорби об усопших, благодарственные молитвы по даровании Господом исцеления, рецепты настоев и целебных сборов, секреты лечения медом и другими продуктами пчеловодства.
С какого времени следует вести отсчет истории Крещения Руси? С того дня, когда апостол Андрей Первозванный, по преданию, установил крест на Киевских горах? Или с Аскольдова Крещения Руси? Или, наконец, с признанного официально нашей Церковью и светской историографией Владимирова Крещения? Но что предшествовало установлению апостолом креста на Киевских горах? Ведь святой Андрей воздвигал крест не только во Славу Божию, но и для просвещения светом Христовой Истины прародителей восточных славян. Каков же был путь наших далеких предков ко Крещению в Днепре – путь к истинной вере?
В своей работе автор проводит ретроспективный сопоставительный анализ различных религиозных учений, на этой основе выстраивает общую картину религиозной мысли, охватывающую многие ветви человечества от древнейших времен до наших дней.Используя результат данного анализа, автор оценивает потенциальные возможности и составляет прогноз развития этих учений на ближайшую и удаленную перспективу, делает вывод о былом существовании мощного первоучения, из недр которого произошло большинство современных религий мира.