Постижение - [65]
Между нами изрядная дистанция, к тому же я босиком. Бегу неслышно, ныряю под ветви, забираю в сторону, к тропе на болото, там каноэ, я должна добраться первая. На открытой воде они в своей моторке могут меня обойти, но, если я скроюсь на болоте среди корней и мертвых стволов, они меня не достанут, они должны будут брести по топи, грязь там жидкая, она засосет их, как бульдозеры. Треск у меня за спиной, грохот их сапог, завывание человеческой речи, электронные сигналы, которыми они между собой обмениваются, гукают, они изъясняются цифрами — голос разума. На бегу они лязгают металлом о металл, обвешанные оружием, одетые в листы железа.
Но они побежали в обход и теперь сближаются, пять железных пальцев, сжимающихся в кулак. Поворачиваюсь и бегу по тропе назад. Есть еще другие приемы, например влезть на дерево, но нет времени и нет дерева подходящей высоты. Спрятаться за валунами — это да, но только ночью, а не сейчас, да и валуны не попадаются, все ушли глубоко в землю, когда понадобились мне. Остается одно: бежать; хотя я молюсь, сила оставила меня, все оставило меня, даже солнце не на моей стороне.
Сворачиваю к озеру, берег здесь крутой, отвесный, почти один песок. Добегаю доверху и съезжаю вниз, коленом и локтем прорыв в песке два желоба, надеюсь, они не заметят следов. На спине у меня одеяло, не белеет нигде ни пятнышка, лицом прижимаюсь к обрыву, к древесным корням, торчащим из песка. Корни витые, это кедр. Одну ступню я поранила, и локоть тоже, чувствую, как кровь сочится из ран, будто древесный сок.
Лязг и крики проносятся надо мною, удаляются, затем опять начинают приближаться. Я не двигаюсь, главное — не выдать себя. Они сошлись вместе в лесу, разговоры, смех. Может быть, они захватили с собой еду, корзинки и термосы, может быть, для них это нечто вроде пикника. Мое сердце сжимается и разжимается, я прислушиваюсь.
Вдруг меня словно в бок толкает звук включенного мотора. Вылезаю наверх и прячусь за частоколом стволов; если остаться на обрыве, они могут увидеть меня с воды. Стук мотора, нарастая, вырвался из-за мыса, они проносятся внизу подо мной, близко, камнем можно докинуть. На всякий случай пересчитываю головы: пять.
Так уж они устроены, не могут никого оставить в покое, не могут допустить, чтобы у других было то, чего нет у них. Сижу на высоком берегу и зализываю царапины; шкура у меня пока еще не выросла, рано.
Пробираюсь обратно к дому, укоряя богов, хотя они в общем-то спасли меня, иду хромая, кровь сочится из раны на ступне, но уже не так обильно. А что, если они понаставили капканов? Пожалуй, лучше не возвращаться в логово. Звери, попадаясь в капкан, отгрызают себе лапу, чтобы освободиться, способна ли я на это?
У меня не было времени ощутить голод, даже сейчас он существует как бы вне меня, он не настойчивый. Похоже, что я привыкаю к нему, скоро смогу совсем обходиться без пищи. Позже пройду тропой, которая ведет через лес, там в конце есть каменный мыс, поросший черничником.
Когда я подошла к сараю, страх, моя волшебная сила, снова дает себя ощутить: ступням из земли передается какое-то беззвучное гудение. Мне запрещено ходить по дорожкам. Все, к чему прикасался металл, осквернено, топор и мачете расчищали тропы, порядок создается ножами, Его работа была неправильной, в действительности он был их соглядатаем, изучал деревья, считал и давал имена, чтобы затем другие могли разравнивать и копать. Теперь он это, конечно, уже понял. Я схожу с дорожки, протоптанной подошвами, и спускаюсь к озеру по откосу.
Он стоит у забора спиной ко мне и смотрит в огород. Вечерний солнечный свет косо сквозит между стволами на холме, падает на него, одевая оранжевой дымкой, он весь колеблется, как под водой.
Он осознал, что вторгся сюда непрошеным гостем, его дом, ограды, костры и тропы — это все акты насилия. И вот теперь его собственный забор не допускает его, как ложка не допускает любовь. Он хочет, чтобы этому пришел конец, чтобы все ограды пали и лес потек обратно в те места, которые расчистила его мысль: репарации.
«Отец», — говорю я.
Он оборачивается, и это вовсе не отец. Это — тот, кого мой отец здесь видел, кого рано или поздно неизбежно встретишь, если пробудешь здесь в одиночестве слишком долго.
Я не пугаюсь, мне пугаться нельзя, это слишком опасно; он смотрит на меня какое-то время своими желтыми глазами, волчьими глазами без глубины, но светящимися — такими бывают глаза зверей ночью в свете автомобильных фар. Рефлекторы. Он не одобряет меня, но и не осуждает, он говорит мне, что ему нечего мне сказать, кроме того, что он — вот он.
Потом его голова откидывается в другую сторону одним неловким движением, почти обламывается на плечах: я его не интересую, я часть пейзажа, что угодно — дерево, скелет оленя, скала.
И я понимаю, что вижу перед собой, правда, не отца, но то, чем он теперь сделался. Я ведь знала, что он не умер.
Из озера выпрыгивает рыба.
Выпрыгивает идея рыбы.
Выпрыгивает рыба, вырезанная из дерева, с крапинками краски на боках; или нет, рыба с рогами, нарисованная красным на отвесном каменном обрыве, дух-покровитель. Она повисает в воздухе, живая плоть, ставшая иконой, он опять изменил облик, возвратился в воду. Сколько разных обличий он может принимать?
В дивном новом мире женщины не имеют права владеть собственностью, работать, любить, читать и писать. Они не могут бегать по утрам, устраивать пикники и вечеринки, им запрещено вторично выходить замуж. Им оставлена лишь одна функция.Фредова — Служанка. Один раз в день она может выйти за покупками, но ни разговаривать, ни вспоминать ей не положено. Раз в месяц она встречается со своим хозяином — Командором — и молится, чтобы от их соития получился здоровый ребенок. Потому что в дивном новом мире победившего христианского фундаментализма Служанка — всего-навсего сосуд воспроизводства.Обжигающий нервы роман лауреата Букеровской премии Маргарет Этвуд «Рассказ Служанки» — убедительная панорама будущего, которое может начаться завтра.
Больше пятнадцати лет прошло с момента событий «Рассказа Служанки», республика Галаад с ее теократическим режимом по-прежнему удерживает власть, но появляются первые признаки внутреннего разложения. В это важное время судьбы трех очень разных женщин сплетаются – и результаты их союза сулят взрыв. Две из них принадлежат первому поколению, выросшему при новом порядке. К их голосам присоединяется третий – голос Тетки Лидии. Ее непростое прошлое и смутное будущее таят в себе множество загадок. В «Заветах» Маргарет Этвуд приподнимает пелену над внутренними механизмами Галаада, и в свете открывшихся истин каждая героиня должна понять, кто она, и решить, как далеко она готова пойти в борьбе за то, во что верит.
23 июля 1843 года в Канаде произошло кошмарное преступление, до сих пор не дающее покоя психологам и криминалистам. Служанка Грейс Маркс обвинялась в крайне жестоком убийстве своего хозяина и его беременной любовницы-экономки. Грейс была необычайно красива и очень юна — ей не исполнилось еще и 16 лет. Дело осложнялось тем, что она предложила три различные версии убийства, тогда как ее сообщник — лишь две. Но он отправился на виселицу, а ей всю жизнь предстояло провести в тюрьме и сумасшедшем доме — адвокат сумел доказать присяжным, что она слабоумна.Грейс Маркс вышла на свободу 29 лет спустя.
Вот уже более четверти века выдающаяся канадская писательница Маргарет Этвуд (р. 1939) создает работы поразительной оригинальности и глубины, неоднократно отмеченные престижными литературными наградами. «Слепой убийца», в 2000 году получивший Букеровскую премию, — в действительности несколько романов, вложенных друг в друга. Этвуд проводит читателя через весь XX век, и только в конце мы начинаем понимать: история, которую рассказывает нам автор, — не совсем то, что случилось на самом деле. А если точнее — все было намного страшнее…
Группа друзей едет в дремучую канадскую глубинку, в хижину на озере, где раньше жили родители безымянной главной героини. Не так давно пропал ее отец, много лет живший здесь отшельником, и она должна вернуться в прошлое, чтобы разгадать тайну его таинственного исчезновения. Женщина баюкает в себе забытую травму, которая то и дело всплывает на поверхность. День за днем она все глубже погружается в воспоминания о детстве в этом месте. Она буквально сливается с природой и отгораживается от мельтешащих, бессмысленно жестоких людей, которые постепенно начинают походить в ее воображении на пластмассовых манекенов, на андроидов.
В романе известной канадской писательницы М. Этвуд (род. 1939) «Лакомый кусочек» (1969) показана жизнь различных слоев канадской молодежи: служащих офиса, адвокатов, аспирантов университета. В центре романа — молодая девушка, неспособная примириться с бездушием и строгой регламентированностью современного буржуазного общества.
B маленьком старинном русском городке Чанчжоэ случилось событие сверхъестественное – безмолвное нашествие миллионов кур. И были жертвы... Всю неделю после нашествия город будоражило и трясло, как в лихорадке... Диковинные и нелепые события, происходящие в русской провинции, беспомощные поступки героев, наделенных куриной слепотой к себе и ближнему, их стремление выкарабкаться из душных мирков – все символично.
«Странствие слона» — предпоследняя книга Жозе Сарамаго, великого португальского писателя и лауреата Нобелевской премии по литературе, ушедшего из жизни в 2010 году. В этом романе король Португалии Жуан III Благочестивый преподносит эрцгерцогу Максимилиану, будущему императору Священной Римской империи, необычный свадебный подарок — слона по кличке Соломон. И вот со своим погоншиком Субхро слон отправляется в странствие по всей раздираемой религиозными войнами Европе, претерпевая в дороге массу приключений.
«Canto» (1963) — «культовый антироман» Пауля Низона (р. 1929), автора, которого критики называют величайшим из всех, ныне пишущих на немецком языке. Это лирический роман-монолог, в котором образы, навеянные впечатлениями от Италии, «рифмуются», причудливо переплетаются, создавая сложный словесно-музыкальный рисунок, многоголосый мир, полный противоречий и гармонии.
1941 год. Родители девочки Миши, скрывавшиеся в Бельгии, депортированы. Ребенок решает бежать на восток и найти их. Чтобы выжить, девочке приходится красть еду и одежду. В лесу ее спасает от гибели пара волков, переняв повадки которых, она становится полноправным членом стаи. За четыре года скитаний по охваченной огнем и залитой кровью Европе девочка открывает для себя звериную жестокость людей и доброту диких животных…Эта история Маугли времен Второй мировой войны поражает воображение и трогает сердце.
Мирча Кэртэреску (р. 1956 г.) — настоящая звезда современной европейской литературы. Многотомная сага «Ослепительный» (Orbitor, 1996–2007) принесла ему репутацию «румынского Маркеса», а его стиль многие критики стали называть «балканским барокко». Однако по-настоящему широкий читательский успех пришел к Кэртэреску вместе с выходом сборника его любовной прозы «За что мы любим женщин» — только в Румынии книга разошлась рекордным для страны тиражом в 150 000 экземпляров. Необыкновенное сочетание утонченного эротизма, по-набоковски изысканного чувства формы и яркого национального колорита сделали Кэртэреску самым читаемым румынским писателем последнего десятилетия.
Публицистические, критические статьи, интервью и лирический рассказ опубликованы в мужском журнале для чтения «Медведь» в 2009–2010 гг.