Постигающий - [3]

Девчонки прыснули, постаравшись скрыть смех. Мама не любила смеха за ужином.

— Мария, после объясните Селину его ошибку. Давайте садиться.

— Да, лер Беринна, — склонила голову Прислуживающая Мария, подающая на стол блюда. Мария была моей личной Прислуживающей. Она была старше меня лет на шесть наверное. Бео говорила, что она уродина. Я не мог это решить. Я плохо понимал, чем отличаются красивые люди от некрасивых.

Бео с подругой стояли, ожидая по правилам, пока не сядет глава дома. В отсутствии отца и старшего брата это была мама. Когда мне исполнится двадцать два, я буду считаться главой дома выше мамы. И меня будут все ждать. Ну, если папы не будет. И брата.

Стол был большой, на десяток человек. Когда приезжали родственники, к столу приносили еще один, и тогда он вмещал намного больше.

Мы поблагодарили землю и солнце за вкусную еду и приступили к ужину. Я жадно набросился на остывший мягкий хлеб. Приятно есть то, что принес сам. Потом быстро смел салат с овощами и приступил к отварному мясу с картофелем. Вкуснятина!

— Бео, давай ешь. Смотри, какой у брата аппетит.

— Я не хочу, чтобы у меня выросло такое пузо, — фыркнула сестренка.

— Зато влезает больше! — попробовал пошутить я, но мама укоризненно покачала головой.

— Следите за манерами. За завтраком и обедом можете дурачиться сколько угодно. Но за ужином будьте добры следовать этикету. Пусть мы и не старшие Владеющие, но на званом ужине вам ни в коем случае нельзя показывать невежество. Поэтому сейчас тренируйтесь.

Мама расспросила сестру о том, как та провела день. Бео ответила, что вышивала и читала. Ага, как же! Потом они поговорили о погоде и о мужчинах. Бео периодически краснела, но отвечала. Я тихонько посмеивался над сестрой.

— Такие разговоры тоже надо уметь вести, — наставительно сказала мама Беринна. — А с тобой поговорит отец, когда приедет.

Сестренка с ненавистью посмотрела на меня. Папа больше половины времени проводил вне дома. И мне не грозили подобные разговоры каждый день, как Бео.

— А когда папа приедет?

— Через три декады. Еще Вестр приедет. Аверинна не сможет. Нам есть что обсудить.

— Что-то случилось? — спросила Беотель.

— Нет, — мама аккуратно вытерла рот салфеткой. — Будем думать куда Села устроить. Ему уже девятнадцать. Может на магический отдадим.

— Да он же поджарит себя первым заклинанием! — прыснула Бео. Говорили, что у сестры очень хорошие задатки. Ее скорее всего в столицу отправят. Это стоит дорого.

— Если способности есть, пусть и маленькие, грех их не использовать. Так что нам надо с тобой обсудить все заранее, Сел. Ты сам хочешь?

— Не знаю, — я подумал, что буду вдали от дома. — Не очень.

— Тогда может скажешь, чем хочешь заниматься? Пора бы уже определиться с направлением.

Я ненавидел подобные разговоры. Они заставляли сильно думать.

— Мне нравится рисовать, — тихо сказал я. Мама вздохнула.

— Ты уж извини, но твои «картины» ни один нормальный человек не повесит у себя на стену.

Сестренка хихикнула.

— Они красивые, — буркнул я.

— Я видела один раз, как слуга-новенький забрел в коридор на втором этаже. Он перекрестился, когда увидал там картину Села, — напомнила известную историю сестра.

— Эту ту, где черные круги с волнами? — несмело спросила улыбающаяся подруга.

— Ага.

Мне очень нравилась эта картина. Я над ней больше кварты работал. Обучающий Винстром привез мне цир-куль, так что получилось очень красиво. С волнистыми линиями было сложно. Много раз перерисовывал. Потом приспособил циркуль и к ним. Красивый инструмент.

После ужина тетя Шамма позвала меня на улицу. Было еще довольно светло и тепло.

— Селин, что скажешь?

Я еще днем видел, как прислуга возилась с грудой камней на заднем дворе. Теперь здесь наметилась широкая дорожка в сторону бани. Мама хотела, чтобы закончили к приезду отца.

— Вон те большие серые лучше с краев положить. Будет красиво.

— Спасибо, лер Селин, — искренне поблагодарила служанка.

И я ощутил приятное чувство гордости. Шамма единственная, кто спрашивала мое мнение. И ей это было важно. Однажды я посоветовал я пересадить цветы в клумбе перед домом. А потом мама ее похвалила. Я сначала хотел рассказать, что это была моя идея, но почему-то не стал. С тех пор Шамма иногда советовалась со мной. И я чувствовал радость, когда хвалили мои идеи. Когда я что-то советовал родителям, брату или сестрам, они никогда не слушали. Другие слуги тоже. Даже если и сделали что-то, как я говорил, потом никогда не хвалили. А я всегда старался сделать красиво.

— Ваф-ваф! — послышалось со стороны деревни.

— Чарли, ты где лазил? — спросил я, рассмеявшись. Пес подбежал, виляя из стороны в сторону хвостом.

— А ну пошел отсюда! — махнула тряпкой тетя Шамма. — Лер, я прикажу слугам его помыть и завтра вы с ним поиграете. Хорошо?

— Ну, ладно, — ответил я с сожалением и потрепал Чарли напоследок.

Дома мне пришлось выслушать от Марии целый урок по видам одежды. Я кивал на ее слова. Через пару теллов она вздохнула и закончила. Я во всем этом запутался. Одежда не была красивой. Никакая. Бывала очень редко с красивым рисунком, как у дочки Пекущего. Но мне такую не покупали. Поэтому я не мог никак запомнить. Мария говорила, что вот то и то-то будет вместе смотреться правильно, но я не понимал.