Посредник - [34]

— Хорошо. Встретимся в «Эль Велодромо» в понедельник в девять утра. После этого поедем на завод Луиса Гарсиа, — уточнил журналист.

Алекс уселся за старый рояль и стал играть, перемежая фрагменты из песен «Битлз» с пьесами Шопена.

Под конец он сыграл целиком «Йестедей». А Салинас, словно считая необходимым соответствовать брошенному ему вызову, стал в позу оратора и заговорил, как будто обращаясь к большой аудитории, хотя единственным «слушателем был его друг-журналист.

Показав правой рукой на одну из ламп, он напыщенно-театральным голосом сказал:

— Нет, ты мне ответь! Знаешь ли ты, что это такое?

Алекс удивленно посмотрел на него:

— Ты что, собрался фокусы показывать?

— Нет, ты мне ответь! Знаешь ли ты, что это такое?

— Электрическая лампа, ясное дело.

— Верно. Но что еще ты можешь про нее сказать?

Журналист иронически посмотрел на него, хотел было что-то возразить, но потом, засомневавшись, промолчал.

— Это — новая форма протеста против «права брачной ночи».

— Чего, чего?

— Иными словами, это — ответ на новейшие формы несправедливости, возникшие в результате эволюции феодального угнетения. Теперь всех нас обкрадывают гораздо более тонким способом — присылают на дом счет, по которому ты должен платить за электроэнергию непомерную сумму. Это я и называю «правом брачной ночи» монополий.

— Ну и что? — Алекс, ничего не понимая, смотрел на друга.

— Знаешь, сколько компания запросила с меня за то, чтобы провести в дом электричество?

— Понятия не имею.

— Так вот. Ни за что ни про что с меня затребовали... миллион песет. И знаешь, как я поступил? — Адвокат не стал ожидать, пока приятель отреагирует на вопрос. — Я послал их куда подальше и поставил на крыше солнечные батареи — они напрямую преобразовывают солнечную энергию в электрическую.

— Вот это да! — с восхищением воскликнул Алекс.

— И обошлось мне это примерно в ту же сумму, какую пришлось бы уплатить, если бы я согласился на подключение к электрической сети. Разница, однако, в том, что я теперь им не плачу ни одного сентимо. Мало того, эта же самая энергия приводит в движение насос, качающий воду для дома и сада. За это я тоже не плачу ни гроша электрической компании.

— Гениально! — снова воскликнул журналист.

Салинас, хотя в этом никогда не признавался, очень ценил, когда окружающие высоко ставили его ум. Вернее, не окружающие вообще, а те немногие люди, признанием которых он действительно дорожил. В заключение он изрек, словно зачитывал приговор:

— Поверь мне, применение солнечной энергии начнет стремительно развиваться с того момента, когда частные компании найдут способ подключить к солнцу свой счетчик. Сколько лет уже болтают о возможностях солнечной энергии, а суть задержки — только в этом!

Адвокат тщательно создавал вокруг себя свой мирок, которым дорожил, всячески оберегая его, словно это было его крохотное суверенное государство. Только попадая в него, он снимал с себя своего рода панцирь, который обычно носил на себе за его пределами, и давал полную волю самому себе, только в нем чувствовал себя полностью в своей тарелке. Любой человек, понимающий в астрологии, сразу же определил бы его точное место в Зодиаке. Знаком его был Рак.

Вик

Суббота, 16 января

Одним из излюбленных развлечений Салы было разгуливать по складу, уставленному самыми разными товарами, проверяя свою способность мгновенно подсчитывать в уме количество и стоимость находившегося там добра.

Посредник обожал эту игру и часто занимался ею. Почти каждую субботу после обеда Жаумет сопровождал его в таких прогулках, а потом они на вычислительной машине проверяли расчеты Салы — те неизменно оказывались точными.

— Зачем я только купил эту штуковину! Видишь, я и сам, своим умишком, считаю лучше, чем она... К тому же неполадок с моей головой не случается, не то, что с этой машиной! — любил повторять он.

— Да это уж точно, — рассеянно согласился с ним в очередной раз Жаумет.

— Что с тобой, Жаумет? Ты сегодня о чем-то другом думаешь, — строго заметил ему посредник.

— А меня никак мысль одна не оставляет. Может, и не стоит об этом говорить...

— Давай выкладывай!

— Есть один момент в этой операции с маслом, который мне не очень по душе.

— Какой?

— А то, что бельгийцы выписывают векселя вам... Гораздо лучше было бы, если бы они платили прямо нашим поставщикам. В таком случае в деле бы участвовали только СОПИК... и поставщики. И тогда, если что случится, мы бы вообще никак не фигурировали. — Жаумет говорил робко, почти извиняясь. — Тогда ваше имя ни в какой бумаге и не значилось бы.

— Да это же прекрасная мысль! Просто замечательная!

— Вот и я подумал, что филиал банка СОПИК в Барселоне мог бы выдать векселя прямо нашим поставщикам, гарантировав им оплату, тогда те ни на секунду не усомнились бы в том, что им потом выплатят соответствующие суммы — ведь этому банку они слепо верят... Даже, извините, больше, чем нашей фирме.

— Конечно, конечно! Все: готовь документы и начинай обрабатывать наших клиентов, — громко сказал Сала, очень довольный этим предложением.

— Да, но сначала вам стоило бы переговорить с Лафонном, чтобы он приказал банку провести такую операцию. В таком случае никаких препятствий не будет. Банк не будет выдвигать оговорок, — Жаумет говорил тихо и монотонно, словно священник.