Посреди земли - [3]

Сложна и неоднозначна новелла «Посреди земли» Кароя Сакони, известного прозаика и драматурга. Подчеркнуто реалистичное, с просторечными оборотами и бытовыми подробностями повествование тетушки Веронки о неожиданном визите к ней ее племянницы служит лишь оболочкой, в которую облечена символическая притча. Детали и частности имеют здесь смысловую функцию, они подчеркивают, символизируют два мироощущения, две жизненные позиции: крестьянской женщины, жизнь которой, ничем особенным не примечательная, наполненная привычными заботами и хлопотами, олицетворяет простые, но очень важные ценности бытия, и молодой художницы Эдит — смятенной, потерявшей уверенность в правильности своей жизни, испытывающей безотчетный страх перед «западней» комфортного существования и обывательского благополучия, состоящей в разладе с собой и с миром. Именно осознания «простых ценностей жизни», ясного понимания черного и белого, добра и зла, полезного и вредного недостает героине новеллы для обретения душевного равновесия и гармонии с окружающим миром, для того, чтобы ощутить себя уверенно стоящей посреди земли.

В творчестве Дюлы Хернади значительное место занимают проблемы современной науки, разумного использования ее возросших возможностей, полемика с идеями техницизма. Не случайно многие его произведения написаны с использованием подлинных или вымышленных протоколов, научных статей, газетных сообщений или — как публикуемая в сборнике новелла «Парадокс времени» — вырастают из оригинальной научно-фантастической идеи.

Рубеж 60—70-х годов был отмечен в венгерской прозе своего рода «поколенческим взрывом»: выступлением многочисленной группы талантливых молодых писателей, принесших в литературу свежие краски, беспокойное и вместе с тем требовательное и критическое отношение к действительности. Ныне это уже вчерашние молодые — авторы зрелых романов и сборников рассказов. Трое из них представлены на страницах этой книги. Новелла Миклоша Вамоша «Долги» — в форме дневниковых записей писателя — остроумно и иронически передает ощущение постоянного цейтнота, испытываемого героем в круговороте повседневной жизни. Йожеф Балаж в новелле «Тени отчего дома» пишет о жизни современной венгерской деревни, показывает через восприятие своего героя — молодого ученого, приезжающего в родное село, чтобы навестить родителей, — какие изменения происходят сегодня во взглядах и психологии крестьян.

Крестьянская тема не исчерпана в современной венгерской литературе произведениями таких ее мастеров, как Петер Вереш и Ференц Шанта, Имре Шаркади и Эржебет Галгоци. Новые поколения открывают в ней иные возможности и ракурсы изображения человеческой души. В этом убеждает и лирическая новелла «Море и чайка» молодого прозаика Сильвестера Эрдёга, сумевшего на нескольких страницах, написанных в раскованной форме внутреннего диалога, с большой психологической достоверностью изобразить и внутренний мир пожилых супругов, впервые в жизни отправляющихся на отдых к морю, и заботы и волнения их сегодняшнего дня, и историю их жизни на протяжении последних тридцати лет.

Венгерская новеллистика, имеющая замечательное и богатое прошлое, развивается сегодня под знаком растущего внимания к стремительно меняющейся действительности, соединяя в своей палитре многие и разные краски, необходимые для всестороннего запечатления духовного мира современника, его помыслов и свершений. Следуя по этому пути, венгерские художники слова добились значительных достижений. В том, что это действительно так, пусть убедят читателя сами произведения, включенные в эту книгу.

В. Середа.

Йожеф Балаж

Я родился в 1944 году. Пока что достопримечательных событий в моей жизни почти не случалось, если не считать того, что немецкая армия вступила в Венгрию именно в день моего рождения и ее солдаты «оказали мне честь», привязав своих лошадей к шелковице на нашем дворе.

Для меня история — это шестидесятые годы. И хотя в эту пору не ломались, как в иные исторические времена, душа и тело, но люди и тогда рождались, умирали, работали, мечтали и постоянно раздумывали над смыслом существования. Прелесть человеческой жизни, верно, в том и состоит, что познание себя — часто изумленное — идет постоянно, ежеминутно несет перемены и, когда мы начинаем понимать это, обозримее становится весь беспредельный мир… да, пожалуй, и дружелюбнее.

До сих пор вышло пять моих романов, по трем из них сняты фильмы.

Тени отчего дома

Еще в дороге он подумал, что перед выездом следовало бы написать. И теперь, когда был уже дома, когда машина въехала на мосток перед отцовскими воротами, даже рассердился на себя: «Старики-то могут быть где-нибудь в поле либо на винограднике…»

Он посигналил, но тщетно: во дворе никакого движения. Глаза мимоходом отметили свежие следы граблей на песке. Он знал: с утра отец непременно убирался во дворе и лишь после того побрели они с матерью на полевые работы. Последнее время они нипочем не уйдут со двора, не управившись сперва со всеми домашними делами: вдоволь зададут корму скотине, все колоды, все щербатые миски наполнят водой до краев, двор подметут да еще пройдутся по нему граблями. Потом тщательно, заботливо запрут все, что можно: дом, погреб, обе калитки — на улицу и на огород… Он словно наяву видел сейчас и отца и мать, видел, как они напоследок еще раз оглядываются на свой дом, удовлетворенно оглаживают его взглядом.