Посоветуйтесь с Дживсом! - [72]

– Услуги Дживса не потребуются. Я сам улажу это дело. После того, что я устрою Таппи, ему будет не до амуров. При первом же удобном случае я намерен подсунуть к нему в комнату фосфоресцирующего кролика, который светится в темноте, подпрыгивает и издает дикие вопли. Для Таппи они прозвучат как голос его совести. Уверен, одного сеанса будет достаточно, чтобы на пару недель упечь Таппи в частную психиатрическую клинику. К концу лечения он и не вспомнит об этой проклятой собачнице.

– Берти, – сказала тетя Далия ледяным тоном, – ты законченный болван. Послушай меня. Только потому, что я тебя люблю и у меня большие связи среди членов Комиссии по делам душевнобольных, тебя еще несколько лет назад не упрятали в обитую войлоком палату. Попробуй только загуби мне это дело, и я мигом лишу тебя своего покровительства. Неужели ты не понимаешь, что положение слишком серьезно и твои дурацкие шуточки тут неуместны? На карту поставлено счастье Анджелы. Делай, что тебе говорят. Изложи дело Дживсу, и пусть он действует.

– Как скажете, тетя Далия, – сухо проговорил я.

– Уже сказала. Иди.

Я вернулся в спальню.

– Дживс, – сказал я, не скрывая своей досады, – мы не возьмем с собой фосфоресцирующего кролика.

– Хорошо, сэр.

– И водяной пистолет тоже.

– Хорошо, сэр.

– И тот и другой подверглись уничтожающей критике, и мой пыл сошел на нет. И вот что еще, Дживс.

– Сэр?

– Миссис Траверс желает, чтобы вы по приезде в Бличинг-Корт вызволили мистера Глоссопа из лап этой собачницы.

– Слушаюсь, сэр. Я непременно уделю этому вопросу самое пристальное внимание и приложу все усилия, чтобы быть вам полезным.

На следующий день я понял, что тетя Далия отнюдь не преувеличивала опасность. Мы с Дживсом отправились в Бличинг в моем спортивном двухместном автомобиле. На полпути между деревней и Бличинг-Кортом мы неожиданно заметили впереди целое море собак, среди которых резвился Таппи, увиваясь вокруг статной, взращенной на деревенских хлебах девицы. Он благоговейно склонялся к ней, и даже на расстоянии было видно, как горят у него уши. Короче, все безошибочно указывало, что болван из кожи вон лезет, чтобы ей понравиться. Когда мы подъехали ближе и я увидел на девице сшитый на заказ твидовый костюм и грубые башмаки, у меня не осталось сомнений.

– Видели, Дживс? – многозначительно сказал я.

– Да, сэр.

– Та самая девица.

– Да, сэр.

Я слегка посигналил и издал дружелюбный клич. Они обернулись, и я понял, что Таппи не в восторге от нашей встречи.

– A-а, Берти, привет, – сказал он.

– Привет, – отвечал я.

– Мой друг Берти Вустер, – сказал Таппи, обращаясь к девице, как мне показалось, извиняющимся тоном.

– Привет, – сказала девица.

– Здравствуйте, – сказал я.

– Привет, Дживс, – сказал Таппи.

– Добрый день, сэр, – сказал Дживс.

После этого наступило напряженное молчание.

– Ну, Берти, до свидания, – сказал Таппи. – Должно быть, тебе пора.

Мы, Вустеры, понимаем намеки не хуже всякого другого.

– Увидимся, – сказал я.

– Да, конечно, – сказал Таппи.

Я тронулся, и мы укатили.

– Зловещий признак, Дживс, – сказал я. – Вы заметили, этот тип похож на надутую лягушку.

– Да, сэр.

– Не выразил никакого желания, чтобы мы остановились и поболтали с ними.

– Да, сэр.

– По-моему, опасения тети Далии не напрасны. Дело очень серьезное.

– Да, сэр.

– В таком случае шевелите мозгами, Дживс.

– Очень хорошо, сэр.

С Таппи мы увиделись только вечером, когда я переодевался к ужину. Он просочился ко мне в комнату.

– Привет, – сказал я, поправляя галстук.

– Привет, – ответил Таппи.

– Кто эта девушка? – как бы случайно бросил я, маскируя коварство вопроса нарочито небрежным тоном.

– Некая мисс Далглиш, – ответил Таппи и заметно покраснел.

– Она здесь гостит?

– Нет. Она живет как раз в том доме, который стоит перед въездом в поместье. Ты мне привез футбольные бутсы?

– Да. Дживс их куда-то сунул.

– А ирландского спаниеля?

– А спаниеля – нет. Прости великодушно.

– Черт! Какая досада. Она спит и во сне видит ирландского спаниеля.

– А тебе-то какое дело?

– Хотел ей подарить.

– С какой стати?

Таппи надулся. Кинул на меня холодный, укоризненный взгляд.

– Полковник и миссис Далглиш, – сказал он, – все это время были чрезвычайно ко мне добры. Они не раз принимали меня у себя дома. Естественно, мне было бы приятно отблагодарить их за гостеприимство. Я совсем не хочу, чтобы они сочли меня одним из современных дурно воспитанных молодчиков, про которых пишут в газетах и которые только все берут и ничего не дают взамен. Если тебя приглашают то на обед, то на чай, то еще на что-нибудь, – как не сделать им маленький подарок в знак благодарности?

– Ладно, подари им футбольные бутсы. Между прочим, зачем тебе понадобились эти проклятые бутсы?

– Собираюсь участвовать в матче в четверг.

– Где? Здесь?

– Да. Верхний Бличинг против Хокли-на-Местоне. Здесь это важное событие.

– Как тебя втянули в это дело?

– Да вот, на днях в разговоре я обмолвился, что в Лондоне по субботам играю за «Старых августинцев». Мисс Далглиш живо этим заинтересовалась и сказала, что я мог бы помочь их команде.

– Какой команде?

– Ну разумеется, Верхнему Бличингу.

– Ага, стало быть, будешь играть за Хокли?