Посол в Париже. Воспоминания - [5]

В доме Хрущёвых мой отец познакомился с матерью Юлии, Ниной Петровной, милой и приветливой женщиной. Но он никогда не встречался с отцом Юлии, который работал допоздна, как это было принято при Сталине, когда сам вождь оставался в своем кабинете в Кремле далеко за полночь.

После окончания рабфака Юля и мой отец потеряли друг друга из виду: каждый пошел своей дорогой. Они встретились только один раз, годы спустя, в 1961 году, на приеме в Кремле. Никита Хрущёв был на пике своей славы, во главе Советского государства. Юлия была очень рада встрече со своим другом юности. Она хотела познакомить его с отцом. К сожалению, он был занят в этот момент с иностранной делегацией. Отец запомнил фразу, которую сказала Юлия: «Я рада за тебя. Если ты здесь, значит, жизнь твоя удалась!»

Годы учебы на рабфаке были очень важными для формирования моего отца. Он очень любил искусство, особенно оперу. Папа рассказывал мне, что тратил все свои небольшие деньги, чтобы пойти в Большой театр. Он покупал себе место на галерке, откуда с восторгом смотрел спектакль. Знал арии большинства опер наизусть. У него самого был красивый баритон. Я часто слышал, как он напевал в ванной за бритьем.

Несколько слов о происхождении фамилии Орлов. Легенда гласит, что основатель семьи был мужественным стрельцом, который участвовал в восстании 1698 года. Это было смутное время. Стрельцы хотели посадить на трон России принцессу Софью и оттеснить ее младшего брата Петра, который вошел в историю под именем Петра Великого. Но Петр раскрыл заговор, повстанцы были арестованы и сотнями казнены на Красной площади. Рассказывают, что Петр Великий, проезжая на коне по площади, увидел, как храбрый мужчина взошел на эшафот и толкнул ногой, как мячик, голову обезглавленного перед ним заговорщика. Будучи свидетелем этой сцены и полный восхищения мужеством этого человека, Петр Великий остановил казнь и со словами «Какой орел!» помиловал заговорщика.

В 1861 году в России отменили крепостное право. Освобожденным крепостным, у которых были только имена, давали фамилию их хозяев. Братья Орловы входили в число самых богатых людей России. Так тысячи их крепостных стали Орловыми, и мое происхождение, вероятно, восходит к одному из этих крепостных.

Глава II. Детство

Я родился в Москве 17 марта 1948 года.

Помню, однажды мы с мамой, гуляя по улицам столицы, проходили мимо старого пятиэтажного дома, в котором располагалась гостиница «Урал». Она рассказала мне, что после того, как я родился в городской больнице, родители привезли меня сюда, в эту гостиницу, расположенную в Столешниковом переулке, известном прежде всего лучшей кондитерской в Москве, где мои родители покупали мне вкусные пирожные. Моим любимым было «Наполеон».

Таким образом, это был мой первый московский адрес. Сегодня, семьдесят лет спустя, нет ни той гостиницы, ни той знаменитой кондитерской, уступивших место современным офисным зданиям. Когда я думаю об этом, мне приходит на ум известная песня Нино Феррера «Дом у фонтана», которая прекрасно передает атмосферу послевоенной Москвы, которой больше нет. «Дом возле многоэтажки / Сменился фабрикой и супермаркетом / Деревья исчезли, пахнет сероводородом / Бензином / Войной / Обществом…»

Первые три года жизни я провел во Франции. В 1948 году моего отеца назначили представителем советской молодежи во Всемирную федерацию демократической молодежи, штаб-квартира которой находилась в Париже. Это было прекрасное время, полное энтузиазма. Европа приходила в себя после ужасной войны, унесшей жизни более пятидесяти миллионов человек. Людей наполняло счастье и надежда жить в мире. Движение за мир, объединявшее миллионы людей на нашей планете, было чрезвычайно мощным.

И семьдесят лет спустя я до сих пор помню музыку и слова Гимна демократической молодежи, который мой отец пел со своими товарищами: «Дети разных народов, мы мечтою о мире живем…». Возможно, это была первая песня, которую я выучил наизусть. Этот гимн стал моим, поскольку его ценности и идеалы близки мне, они сопровождали меня всю жизнь.

В апреле 1949 года в Париже, в зале Плейель, проходил первый Всемирный конгресс сторонников мира. Мой отец был одним из организаторов этого Конгресса и находился в гуще событий. Пабло Пикассо нарисовал по этому случаю белого голубя, ставшего символом Движения за мир. Всю жизнь мой отец бережно хранил значок с этим голубем как драгоценное воспоминание о своей молодости.

В то время мы жили в доме на бульваре Сюше. Моя мать, которой в то время было всего двадцать девять лет, прогуливала меня в Булонском лесу, расположенном по соседству. Именно здесь я научился ходить, здесь я начал говорить.

Я жил в Париже до трех лет. Об этом периоде моей жизни у меня почти не осталось воспоминаний, кроме фотографий в семейном альбоме, где я вижу себя играющим в мяч в Булонском лесу или на прогулке с родителями на площади Трокадеро, у подножия Эйфелевой башни, или в парке Версаля.

Когда мы вернулись в Москву, мы жили в коммунальной квартире в центре города в Большом Комсомольском переулке. После войны 90 % советских граждан жили в таких же условиях. Там, куда нас поселили, жило еще две семьи. На всех была одна кухня, одна ванная и один туалет. Но все жили дружно. Я помню, что перед нашим домом стояло здание ВМФ. Раз в неделю из окна нашей квартиры я мог наблюдать, как военные моряки в своей красивой форме с оркестром проходили по улице парадным шагом.