Пособие по воспитанию Темного Властелина - [8]

Чтобы не быть голословной, я достала топор. Еще минуту я бежала с топором за мужиком, бросив саночки на дороге.

— С наступающим вас! — орала я, глядя, как маньяк поскользнулся и чебурахнулся. — Счастья вам, здоровья, любви и всего самого наилучшего!

Тяжело дыша, я остановилась, вздохнула и поплелась обратно к саночкам. Вот зря я сказала, что я бюджетник! Вдруг он завтра в полицию заявление напишет?

Глава вторая. И чтобы как-то сглазить ситуацию…

Покрепче ухватившись за топор, я снова двинулась с саночками в сторону будущего преступления.

— А потом пройдут по всем школам, садикам, больницам, — корила себя я, чувствуя, как ноги увязают в сугробе, а изо рта вырывается пар. — Маньяк будет с надеждой смотреть в лицо каждой тетки… Да-да-да! Каждой! А за ним будут стоять суровые дяди в погонах с кожаными папками: «Ну, мужик, рассказывай, кто тут у нас главный членовредитель!». Он будет с ужасом смотреть на нас, а потом показывать на следственном эксперименте, как тянула его злая тетка в неизвестном направлении, угрожая оторвать… Ой, простите, отломить… Его сосульку… Дяди в погонах будут сурово кивать, записывая все… А потом они спросят, зачем мне нужен был топор?

В этот момент я опасливо осмотрелась по сторонам.

— И тогда все узнают, что у скромной воспитательницы не хватило денег на елку, и она занималась браконьерством! — вздохнула я, таща санки в сторону лесочка.

Район у нас был настолько криминогенный, что в местных газетах после новости о том, как мужик вырезал всю семью, публиковалась схема вырезания снежинок, а после маньяка — каннибала, которого недавно поймали, сразу шел рецепт мясных пирожков к новому году «Пальчики оближешь!».

Лес скрипел на все лады, а я прокладывала новую тропку, посматривая по сторонам в поисках запримеченной елочки. На меня смотрел елочный блин, без верхушки, как бы намекая, что не я одна такая умная с высшим образованием.

— Ладно, пойдем дальше! — выдохнула я, скрипя снегом и внимательно осматриваясь. Пройдя еще метров триста, я увидела подтверждение, что народ у нас все-таки ленивый.

Скину санки, достав топор, я подошла к запорошенной снегом елочке. Приметив, куда бить, я размахнулась. Вдруг послышался голос, от которого я села в сугроб.

— Я тебе сейчас ударю! — прохрипел страшный голос, а я заморгала быстро-быстро, пытаясь понять, откуда он исходит. — Единственное, что ты можешь сделать — удариться об землю или в бега!

Ой! Елочка со мной разговаривает! Я снова проморгалась, в надежде, что просто ослышалась. Голос был приглушенным, а я смотрела на белую шапку, укрывающую пушистые зеленые ветки.

— Хорошо, что ты так топор держишь! — снова прохрипел страшный голос елочки, а я сглотнула, на всякий случай, осматриваясь по сторонам. — У тебя наследников не будет! И учить мне их не придется! Запомни! Топор, чтобы дать отпор! Меч, чтобы голову с плеч! Секира — залог мира! Копье, чтобы отжать свое! Тесак, чтобы не попасть впросак! Метательный нож, чтобы убить вошь! А стилет — глубокий ми…

Где-то в голове тут же заиграли менуэты, а красивые пары закружились танце.

— Простите, получается, что один стилет заменяет все ухаживания? — послышался робкий голос, а я посмотрела на орешник. И ты туда же!

— Запомни! Стилет заменяет коробку конфет, красивый букет, совместный обед, ухаживаний сто лет и обеспечивает…

Елочка! Ты что! А вдруг мне восемнадцати нет! А пары кружились в менуэте, который играл пафосный музыкант в съехавшем парике на старинном клавесине.

Я занесла топор, чувствуя себя санитаром леса. Мало ли! Вдруг эту елочку деткам на праздник принесут!

— В лесу! Родилась! Елочка! И елочка — не дура! — отряхивала я топором снег, сплевывая его. — И в этом же лесу! Ее прикончила цензура! Тьфу! Вот был бы у меня мужик нормальный! Давно бы мне весь лес перетаскал! И елку, и сосну!

— Сосни! И про шишки не забудь! — хрипло усмехнулась елочка, пока я неловко била ее топором. Она тряслась, но толку было мало. Я бросила подозрительный взгляд на тонкие стволы окружающих деревьев, чувствуя себя немного некомфортно.

— А вас не смущает топор в руках народа? Он может на нас напасть и покалечить! — послышался чей-то такой робкий, такой тихий голос, словно ему редко дают что-то сказать без тяжких последствий для здоровья. «Ясень!» — почему-то промелькнуло в моей голове. «Я спросил у ясеня! Где моя любимая?» — заунывной шарманкой затянулась внутри приставучая песня.

— Конечно, смущает! Поэтому я сразу дам ему двуручник! Чтобы уже наверняка! — хохотнул страшный голос елочки. Зеленая красавица начинала меня пугать.

— А вы бы не могли мне не мешать, — сглотнула я, глядя на елочку и окружающую ее поросль в виде чахлых кустов и тонких стволов непонятных деревьев. — Или я вас тут всех вырублю!

— Мне нравится этот безобидный народ! — послышался хриплый и страшный смех елочки, от которого по коже пробежали мурашки.

— Какой безобидный? — почти хором произнесли кусты, а мне показалось, что они задрожали от порыва ветра, поднимающего поземку.

— Человек с топором в руках редко обижается! Поэтому и безобидный! — послышался голос елочки, а я подозрительно сощурилась, вспоминая все заводы в окрестностях. Нам постоянно твердили, что у нас тут плохая экологическая обстановка, а я что-то не задумывалась об этом до того момента, пока елочка не предложила мне показать свои шишечки.