Посмотри мне в глаза! Жизнь с синдромом «ненормальности». Какая она изнутри? Моя жизнь с синдромом Аспергера - [62]

Пороховое облачко рассеялось. Змею разорвало надвое. Хвост еще подергивался. Чуть подальше во дворе располагался гостиничный бассейн, и купальщики попрятались кто где успел – кто нырнул в воду, кто под стул или лежак. Все замерли.

– Спокойно, это просто змея! И ее уже нет! – я улыбнулся и успокаивающе помахал им револьвером.

Но почему-то никто так и не двинулся с места. Я осознал, что стою в нижнем белье и размахиваю огнестрельным оружием неподалеку от бассейна, где полно детей и загорающих родителей. Я развернулся и ушел к себе в номер.

В номере я заглянул под кровать – на всякий случай, проверить, не заполз ли ко мне какой-нибудь родственник покойной змеи, пока я был во дворе. Потом я перезарядил револьвер, надел рубашку и брюки. Нет ничего бесполезнее, чем разряженное оружие в номере отеля.

Затем позвонил в администрацию и потребовал соединить меня с управляющим. Когда он взял трубку, я сказал:

– У меня прямо под дверь приползла ядовитая мокассиновая змея. Но все в порядке, я ее уже застрелил. Вы не могли бы прислать уборщика, чтобы он прибрался во дворе?

Я ожидал благодарности, но управляющий рассвирепел.

– Вы стреляли у нас в гостинице? Вы что, спятили? Вот что, мистер, у вас крупные неприятности, так и знайте! Сядете за решетку как миленький! Не двигайтесь с места, оставайтесь в номере. Я звоню в полицию!

Не прошло и минуты, как управляющий уже возник на пороге моего номера – разъяренный, багровый, – и своим ором нарушил мой покой.

Вскоре подоспел и шериф с подручными. Здоровенный детина, который, по моим прикидкам, весил двести пятьдесят фунтов, не меньше. На носу у него красовались зеркальные темные очки – полицейские на Юге обожают носить такие. Выражение лица у него было не очень-то дружелюбное, но я знал – это он напускает на себя суровый вид для важности. Я уже успел познакомиться с шерифом, когда он заглядывал в концертный зал и проверял, как у нас с мерами безопасности. Выяснилось, что шериф служил во Вьетнаме, и мы с ним побеседовали про противотанковые базуки M72 LAW, которыми он там орудовал: ракеты от них я теперь хотел использовать в своих спецэффектах. Заодно я показал шерифу кое-какие пиротехнические приспособления, которые мы применяли на концертах. Я как раз начинал внедрять «ракетные» гитары.

– Ну, что тут случилось? – медленно и гнусаво спросил шериф.

– Я открыл дверь в сад, а там лежала змея и собиралась меня ужалить. Я ее и застрелил, – ответил я. – Повезло еще, что у меня с собой пушка и я не растерялся. Если бы не смотрел под ноги, змея бы меня покусала до полусмерти.

Шериф кивнул. Он осмотрел выщербину, которую оставила первая пуля меньше чем в двух футах от двери. Достаточное расстояние для броска разъяренной ядовитой змеи. Потом шериф повернулся к управляющему и сказал ему:

– Черт, Фред, тебе крупно повезло, что этот парень был настороже. Если бы змеюка покусала его или какого-нибудь ребенка, ты бы влип по уши.

Управляющий вздрогнул и кивнул. Ясно было, что точку зрения шерифа он не разделяет. Я был уверен – он бы предпочел, чтобы змея заползла к кому-нибудь в номер, покусала постояльца и удалилась. Прислуга нашла бы посиневший труп, а сотрудник похоронной конторы потихоньку увез его из гостиницы. Но чтобы все было тихо, без всеобщего ажиотажа и без стрельбы. В конце концов, трупы во флоридских гостиницах – дело привычное. А вот стрельба – не очень, по крайней мере, в городе Лейкленд.

Шериф между тем повернулся ко мне и спросил:

– Сынок, из чего ты ее положил?

Я показал ему револьвер. Он осмотрел его, вернул мне и сказал:

– Хорошая пушка. Если бы я не смог застрелить из нее змею, я бы отступил, попятился и просто пожелал змее всего наилучшего.

Шериф ничего не сказал насчет того, почему и зачем у парня вроде меня в золотом чемоданчике лежит револьвер. Огнестрельное оружие тогда было у всех. Напоминаю, на дворе стоял 1979 год, и мы были в штате Флорида.

Полюбовавшись револьвером, шериф с помощниками отбыл.

А я переселился в отель «Хилтон», где никаких неприятностей со змеями не приключилось. Но прежде чем съехать, я потребовал у управляющего по имени Фред вернуть мне стоимость номера, потому что в таких неудовлетворительных условиях жить невозможно и я имею право на компенсацию. Управляющий не решился мне возражать и согласился с моими аргументами. Должно быть, он был под впечатлением того, как я строго, но справедливо расправился с ядовитой змеей.

История со змеей отвлекла меня от тревог насчет концерта, но ненадолго: я все равно волновался, как сработают все мои приспособления вечером. Мы с Тексом установили, подключили и настроили обе гитары, и проверяли их несчетное количество раз – вплоть до начала концерта. Потом я вышел на улицу и просто нарезал круги вокруг концертного зала, потому что не мог усидеть на месте. К зданию стягивались слушатели и, когда я в третий раз пошел в обход, толпа на парковке насчитывала, по моим прикидкам, не меньше десяти тысяч человек.

Я прошел к центральному входу, перед которым кучковалось с полсотни байкеров-неформалов, в ожидании, пока двери откроются. Возле мотоциклов я задержался, чтобы рассмотреть их подробнее. Один из байкеров углядел у меня служебный пропуск и вразвалочку подошел ко мне: