Посмертные записки Пиквикского клуба - [9]

— Портрет этого старика?.. Хорошо, очень хорошо! — сказал незнакомец. — А что значат эти буквы: П. К.?.. Платье краденое, а?

Мистер Топман пришел в сильное негодование и поспешил объяснить тайну девиза.

— Талия немного коротка, — говорил между тем незнакомец, повертываясь и кривляясь перед зеркалом. — Форма похожа на почтамтскую… фраки там наобум, без мерки… Неисповедимые предопределения судьбы… у всех малорослых людей длинные фраки… у великанов — короткие!.. Все навыворот в этом мире.

Когда, наконец, все приведено было в совершеннейший порядок, мистер Топман и его товарищ пошли наверх, в бальные залы.

— Ваши фамилии, сэр? — спросил швейцар.

Мистер Треси Топман приготовился исчислить свои титулы, но незнакомец остановил его.

— Не нужно фамилий, — сказал он швейцару, и потом прошептал на ухо Топману, — не годится объявлять имен… почтенные фамилии в своем кругу… не могут произвести эффекта в публичных местах… лучше инкогнито… джентльмены из Лондона, знатные путешественники!

Дверь отворилась, и знатные путешественники вошли в залу.

То была широкая и длинная комната, освещенная восковыми свечами в хрустальных канделябрах. Скамейки, обитые малиновым бархатом, стояли по всем четырем сторонам. Музыканты живописной группой на хорах, и кадрили были расположены в два или три ряда танцующих пар. В смежной комнате стояли карточные столы, и две пары пожилых леди, с таким же числом почтенных джентльменов, уже сидели за вистом.

По окончании последней фигуры танцоры разошлись по зале. Мистер Топман и его товарищ, стоя в углу, наблюдали собрание.

— Очаровательные женщины! — заметил мистер Топман.

— То ли еще будет! — отвечал незнакомец. — Теперь, покамест, мелюзга… тузы не явились… странная публика… корабельные чиновники высшего разряда знать не хотят корабельных инженеров низшего разряда… корабельные инженеры низшего разряда знать не хотят мелких помещиков… мелкие помещики презирают купцов…

— Не знаете ли, кто этот щуроглазый мальчуган со светлыми волосами и в фантастическом костюме? — спросил мистер Топман.

— Неважная птица… юнга девяносто седьмого экипажа… А вот достопочтенный Вильмот Снайп… знатная фамилия… богат как черт… все знают.

— Сэр Томас Клоббер, леди Клоббер и девицы Клоббер! — забасил швейцар громовым голосом.

И по зале распространилось общее волнение, когда величественными шагами вошли: высокий джентльмен в синем фраке со светлыми пуговицами, высокая леди в голубом атласном платье и две молодые девицы в новомодных костюмах того же цвета.

— Главный начальник над портом… важная особа, — шепнул незнакомец мистеру Топману, когда благотворительный комитет встречал сэра Томаса Клоббера и его превосходительное семейство.

Достопочтенный Вильмот Снайп и другие знатные джентльмены спешили принести дань глубокого благоговения девицам Клоббер. Сам сэр Томас Клоббер стоял посреди залы, выпрямившись как стрела, и величественно озирал блестящее собрание.

— Мистер Смити, миссис Смити и девицы Смити! — проревел опять швейцар.

— Что это за мистер Смити? — спросил мистер Треси Топман.

— Так себе… неважный чиновник… вздор, — отвечал незнакомец.

Мистер Смити отвесил низкий поклон сэру Томасу Клобберу, который, в свою очередь, удостоил его легким наклонением головы. Леди Клоббер навела лорнет на миссис Смити и ее дочерей, между тем как миссис Смити гордо посматривала на какую-то другую миссис, не имевшую счастья принадлежать к чиновницам корабельной верфи.

— Полковник Болдер, миссис полковница Болдер и мисс Болдер! — докладывал швейцар.

— Начальник гарнизона, — сказал незнакомец в ответ на вопросительный взгляд мистера Топмана.

Миссис Болдер дружески раскланялась с девицами Клоббер; встреча между полковницей Болдер и леди Клоббер была ознаменована самыми искренними излияниями радостных чувств; полковник Болдер и сэр Томас Клоббер перенюхивались в табакерках друг у друга и продолжали стоять одиноко, как джентльмены, проникнутые благородным сознанием собственного превосходства перед всем, что их окружало.

Между тем как местные аристократы — Болдеры, Клобберы и Снайпы — поддерживали таким образом свое достоинство на верхнем конце залы, другие разряды провинциального общества подражали их примеру на противоположной стороне. Младшие офицеры девяносто седьмого полка присоединились к семействам корабельных инженеров. Жены и дочери гражданских чиновников составляли свою особую партию, окруженную молодыми людьми из того же круга. Миссис Томлинсон, содержательница почтовой конторы, была, по-видимому, избрана главой торгового сословия.

Самой заметной особой в своем кругу был один маленький и кругленький человечек с черными хохлами на висках и огромной лысиной на макушке, доктор девяносто седьмого полка, мистер Слеммер. Он нюхал табак из всех табакерок, без умолку болтал со всеми, смеялся, плясал, отпускал остроты, играл в вист, делал все и был везде. К этим многосложным и разнообразным занятиям маленький доктор прибавлял другое, чрезвычайно важное: он неутомимо ухаживал за маленькой пожилой вдовой в богатом платье и брилиантах, придававших ее особе весьма значительную ценность.