Послушай-ка, слон... - [31]
— Великолепная! — присоединился ко всем Пинин папа. — Сейчас я позвоню по телефону директору нашего зоопарка.
Доминик тем временем всё смотрел на себя в зеркало. Он давно уже перестал рассматривать царапину на левом бивне. Теперь он строил рожи. То зажмурит левый глаз, то правый, то начнёт хоботом выписывать кренделя, то поставит торчком одно ухо, то медленно опустит, морща свой огромный лоб, который становился от этого похожим на стиральную доску.
— Может, я не красавец, но обаяния у меня хоть отбавляй, — буркнул Доминик. — Конечно, царапина на бивне немножко меня портит. К счастью, бивень всё-таки не отпилили. Хорош бы я был с отпиленным бивнем! Один бивень! Ужасно!
— Директор очень обрадовался нашему предложению, — сказал Пинин папа, выйдя из дома. — Он говорит, мы можем привести Доминика хоть сейчас. Он встретит его с распростёртыми объятиями.
— Слышал? — спросил Пиня Доминика.
— В чём дело? — И Доминик посмотрел на Пиню недоумевающим взглядом.
— Ты переселяешься в зоопарк.
— Мне и тут хорошо!
— Но там ты будешь в безопасности.
— Не хочу!
— Сделай это, пожалуйста, для меня! — сказал Пиня умоляющим голосом. — Если ты останешься тут, я не усну спокойно.
— Ты тоже будешь жить в зоопарке? — спросил Доминик.
— Я не могу там жить постоянно, но я всё время буду тебя навещать.
— Один я туда не пойду!
— Мы все тебя туда проводим.
— Не хочу! Мне и здесь хорошо!
— Там тебе тоже будет хорошо. Там живут... — начал Пиня таинственно.
— Кто там живёт? — спросил Доминик, заинтересовавшись.
— Там живут слоны, — пояснил Пиня. — Тебе наверняка будет приятно встретиться с ними, поболтать о ваших слоновьих делах, и всё прочее...
— Сколько там слонов?
— Трое. Двое взрослых и один слонёнок.
— Как их зовут?
— Гжесь и Гжесиха.
— А слонёнка?
— Жемчужинка.
— Хорошо! — воскликнул Доминик.
— Он согласен! — крикнул Пиня в толпу.
— Урра!.. — послышался дружный крик.
Не теряя времени, все двинулись к зоопарку. Впереди шёл Пиня, за ним Доминик, следом за Домиником вся толпа, которая с каждой минутой всё росла и росла. При виде необыкновенного шествия люди выбегали из домов и присоединялись к идущим. Вдруг Пиня оглянулся.
— Ты с ума сошёл, — сказал он Доминику. — Зачем ты взял зеркало?
— Не сердись, — умоляющим голосом ответил Доминик. — Я взял его на память. Когда мне будет тоскливо, я стану в него смотреться.
XX
Мистер Грейтест ходил в волнении по своей каюте. Взад и вперёд. Третьи сутки были они в океане. «Какое нудное дело — переплывать океан», — думал про себя мистер Грейтест, и его нетерпение росло. Наконец он не выдержал и нажал кнопку звонка. В который уже раз... На пороге вырос тощий, весь в чёрном, секретарь.
— Вы меня звали, сэр?
— Да, звал.
— Я в вашем распоряжении.
— Сходите на палубу, — сказал мистер Грейтест.
Секретарь поклонился и вышел. Вернулся он оттуда минут через пятнадцать.
— Ну что, были на палубе? — спросил мистер Грейтест.
— Да, сэр, — ответил секретарь.
— Как вы полагаете, плывёт пароход или нет?
— Плывёт, сэр.
— Странно, — заметил мистер Грейтест, — я этого совсем не ощущаю.
Он подошёл вплотную к секретарю и посмотрел ему в глаза.
— Говорите правду! — сказал он грозно. — Плывёт или не плывёт?
— Плывёт, плывёт, сэр, к тому же очень быстро. Капитан объяснил мне, сэр, что это самый быстроходный пароход из всех, какие только в настоящее время плавают по океану.
— Капитан мог солгать, — сказал мистер Грейтест, — я скорости не ощущаю.
— Вы не ощущаете её, сэр, только потому, — любезно объяснил секретарь, — что судно движется очень плавно...
— Плавно, плавно, плавно, плавно... — передразнил секретаря мистер Грейтест. — Нет ничего хуже, чем плыть по морю. В автомобиле, в поезде человек чувствует движение. Мелькают за окном деревья, телеграфные столбы, заборы, дома и всё прочее. А в море ничего не мелькает. Ни тебе столбов, ни тебе деревьев — ничего, только вода и вода. Откуда мне знать, еду я или стою на месте?
— Не нервничайте, пожалуйста, сэр.
— Легко говорить! А я никак не могу дождаться, понимаете?.. Никак не могу дождаться встречи с этим, ну как его...
— С Домиником.
— Вот именно! С Домиником. Есть у вас новости?
— Несколько телеграмм, — ответил секретарь.
— И вы молчите! — крикнул вне себя мистер Грейтест.
— Я не хотел нарушать вашего душевного равновесия.
— Что вы хотите этим сказать?
— Эти сообщения, сэр, не очень приятны.
— Знаю! — воскликнул мистер Грейтест. — Доминика нет в живых!
— Ничего подобного, сэр, ничего подобного, — поспешил успокоить мистера Грейтеста секретарь. — Правда, было одно неприятное происшествие, но его жизни не угрожает ни малейшая опасность.
— Значит, он болен! — с горечью воскликнул мистер Грейтест.
— Он не болен, — продолжал секретарь, — он абсолютно здоров. На него было сделано покушение...
— Покушение на жизнь? — с ужасом спросил мистер Грейтест.
— Не столько на жизнь, сколько на бивни, — пояснил секретарь.
— Подумать!.. — застонал мистер Грейтест.
— Хотели их отпилить.
— Да что вы говорите? Отпилить?!
— Отпилить.
— Ну и что?
— Покушение оказалось неудачным.
— А покушавшиеся?
— За решёткой.
— Очень хорошо! — обрадовался мистер Грейтест. — Зря вы паникуете, мой друг. Известия неплохие.
