Послушай-ка, слон... - [30]

— Тебя усыпили, понимаешь?

— Меня?

— Да-да, тебя!

— Кто?

— Два каких-то бандита, их уже забрали.

— Куда?

— В тюрьму.

— За что?

— За то, что они тебя усыпили.

— В тюрьму? А мне так сладко спалось... — в недоумении заметил Доминик. — Как можно за это забирать в тюрьму?

— Они усыпили тебя с преступными намерениями.

— Оставь, пожалуйста...

— Им нужно было, чтоб ты спал как можно крепче.

— А я в самом деле крепко спал! Ах, если б ты знал, как я спал! Раз они меня усыпили — значит, они очень хорошие люди. Пиня, попроси, чтоб их выпустили. Пусть сегодня вечером они усыпят меня ещё разок!

— Какой ты глупый! — с удивлением протянул Пиня. — Они хотели нанести тебе вред.

— Не выдумывай, Пиня.

— Дали тебе пилюли...

— Что тут страшного? Мало ты мне давал пилюль? Сам вспомни! — весело отозвался Доминик и дружески ткнул Пиню хоботом в бок.

— Это совсем другое дело. Они усыпили тебя, потому что хотели обокрасть.

— Меня? — удивился Доминик.

— Вот именно.

— Что ж они хотели у меня украсть? Ведь у меня ничего нет.

— Это тебе только кажется, — ответил Пиня. — У тебя есть целое сокровище.

— Брось шутить!

— Правда-правда сокровище, — с убеждением повторил Пиня.

— Мне об этом ничего неизвестно, — заявил в ответ Доминик.

— А бивни?

— Что — бивни?

— Ну, бивни.

— Чьи?

— Да твои. Ведь у меня нет бивней, — сказал Пиня.

— Да, это верно, у меня есть бивни, — согласился Доминик. — Ну и что?

— Бивни — это и есть твоё сокровище.

— Первый раз слышу!

— Они из настоящей слоновой кости, — пояснил Пиня, — а слоновая кость очень дорогая. Кроме того, бивни у тебя на редкость красивые.

— Вот не имел ни малейшего представления, что мои бивни представляют такую ценность, — ответил Доминик. — Я, правда, к ним очень привык, они у меня ещё с детства, но я никогда не думал, что они такие дорогие.

— А воры знали об этом.

— Не говори глупостей! — воскликнул Доминик. — Что, по-твоему, бивни отвинтить можно?

— Отвинтить не отвинтить, а отпилить можно.

— Каким образом?

— Пилой. Воры так и хотели поступить.

— Ни за что не поверю! Ведь если будешь пилить, пойдёт визг, скрежет...

— Кто спит крепко, тот не услышит скрежета.

— Ну хорошо, а где доказательство, что они собирались их отпилить?

— Вот! — И Пиня указал на брошенную в траве пилу. — Кроме того, на левом бивне у тебя след.

— След?

— Да, след. Ты посмотри хорошенько.

Доминику, чтобы посмотреть на свой левый бивень, пришлось порядком скосить глаза. Выглядело это очень забавно.

— Видишь? — спросил Пиня.

— По правде сказать, не очень.

— Тогда пощупай хоботом! Не верит...

Доминик провёл кончиком хобота по левому бивню и действительно обнаружил не то надлом, не то царапину.

— Ага, — сказал он, — что-то есть!

— Вот видишь!

— Думаешь, они пытались отпилить бивень?

— Разумеется! Разве у тебя было раньше что-нибудь на бивне?

— Если мне память не изменяет, ничего не было.

— Тебе не приходилось на него падать, когда ты был маленький?

— Не приходилось.

— Не совал ты его куда не следует?

— Не совал.

— Он был у тебя всё время гладкий?

— Всё время.

— А теперь на нём надпил.

— Надпил, — вынужден был признаться Доминик.

— Его сделали воры, понимаешь? Сейчас я принесу тебе зеркало, и ты всё рассмотришь.

Пиня побежал в дом и, захватив из ванной большое зеркало, через минуту вернулся к Доминику.

— Гляди! — сказал Пиня.

Доминик глянул в зеркало и увидел на левом бивне след от пилы. Кроме повреждённого бивня, в зеркале отражался ещё хобот, другой бивень, голова, а также несколько человек из толпы, которая по-прежнему окружала ещё Доминика.

— Какие бандиты! — произнесла с возмущением одна из женщин.

— Как можно дойти до такого варварства?! — негодовал похожий на профессора старичок.

— До конца жизни не выпускать их из тюрьмы! — отозвалась другая женщина.

— Над таким замечательным зверем так надругаться! — с горестным изумлением сказал один из Пининых соседей.

— Ишь, слоновая кость понадобилась! — с гневом бросила Пинина мама.

— Это же наглость, — забраться ночью с пилой в чужой сад! — кричал Пинин папа. — Пиня, мы должны устроить совет. Доминик не может оставаться больше в саду. Надо подыскать для него подходящее место. Кто может поручиться, что другой какой-нибудь вор не проделает то же самое?

— Правильно! Правильно!.. — закричали из толпы.

— Вот только куда его поместить? — задумался Пиня.

Все почесали в затылке. Действительно, на такой вопрос вдруг не ответишь. Доминик был такой огромный, что не могло быть и речи, чтобы поселить его в каком-нибудь доме. Из всего города только в трёх зданиях он мог поместиться: в Доме физкультурника, на вокзале и на фабрике. Но в Доме физкультурника что ни день происходили матчи, на вокзале днём и ночью кишел, народ, а фабрика должна была выпускать продукцию — Доминик был бы только помехой в работе.

— Что делать? Что делать? — повторяли люди и думали, думали, думали наперегонки.

— Придумал! — крикнул наконец Пиня.

— Что? — ответили все хором.

— Отдадим его в зоопарк. Там сторожа и решётки зоопарк охраняют. Там мы сможем навещать Доминика, когда нам захочется.

— Прекрасная мысль! — обрадовался похожий на профессора старичок.

— Прекрасная! Прекрасная!.. — закричали все вокруг.