Послевоенное детство на Смоленщине - [22]

– Ну, ничего, на шоссе они не сунутся, тут шум машин и свет фар, – успокаивали старшие ребята, своих младших спутников. Домой ребята возвращались из школы уже днём, коротким, зимним, но днём. И как же они были обеспокоены, мягко выражаясь, когда возле самой тропы, по которой они ходили, а то и прямо на ней, увидели огромные волчьи следы.

У каждого, уважающего себя мужика, а ребята считали себя именно такими, было припрятано огнестрельное оружие, в виде пистолетов, гранат, но не тащить же с собой в школу это вооружение. Уже не те времена. Могут не правильно понять. Так что ребята тут же отмели этот способ защиты. Немного подумав, вспомнили древний вариант защиты в подобных ситуациях. А конкретно – факелы. Так что сразу после школы, ребята, постоянно консультируясь, принялись изготавливать факелы. Они прибивали к палкам всё, что могло как можно дольше гореть, дымить, а для этого пригодились обрезки шин от велосипедов и машин, полностью изношенные валенки, рукава от ватных курток.

– Голь на выдумки хитра! – посмеивались над собой ребята.

И вот какой спектакль, нет-нет, точнее факельное шествие, устроила эта братия на другое утро в своём походе в школу. Перейдя железнодорожную насыпь и углубившись в приболотный лесок, ребята остановились, воткнули палки своих факелов в снег, достали пузырьки с керосином, облили им будущие факелы и подожгли. Уж очень впечатляющее было зрелище, что оно даже вызвало неописуемый восторг факелоносцев. Факелы осветили тропу багровым светом. Горевшие шины плавились, скворчали и обдавали всё вокруг нестерпимым смрадом. Что касается ребят, тут всё понятно, они и не к такой вони привыкли с детства, а вот что касается волков, этих хищников, с тончайшим обонянием, воспитанным лесным воздухом…. Так что, если волки и были где-то недалеко, от тропы, от предмета своей охоты, то тут дай им только, лесной Бог ноги!

Когда ребята выбрались на шоссе, они долго стояли, размахивали факелами, дико орали в сторону, откуда доносился волчий вой, так что там всё и надолго затихло. Сколько потом ребята ходили в школу с факелами, без факелов, ничего подобного, похожего на волчий вой или на волчьи следы у их тропы, не слышали и не наблюдали. Как говориться, пугнули сереньких, переориентировали их охотничьи направления в другие стороны, так как объект охоты на ребят, школьников им оказался не по зубам.

Вот какой оказалась, если не новая школа, то дорога в новую школу. Сама же учёба в школе, постижение знаний от её уроков, было, как уже говорилось раньше, не столь притягательным для очень многих учеников. Они всеми правдами и неправдами старались увильнуть, от непонятного, а значит и ненужного для них процесса.

В каждом классе было много второгодников, переростков, практически мужиков. Им было даже стыдно ходить в школу. В колхозах они работали уже наряду с мужиками, и это их вполне устраивало. Они, не стесняясь, декларировали своё житейское кредо: были бы щи покислее, да изба потеплее. К тому же школы сельской механизации принимали после пяти, шести, не говоря уже после семи классов. Поступающим в школы механизации тамошние академики льстили: окончившие нашу школу – это для армии будущие танкисты, шофёры и другие, уважаемые в армии, специалисты. Широкие горизонты в жизни открывались ребятам, не желающим учиться в простой школе. Правда, были немногие школьники, которым учёба доставляла большой интерес.

Они брали учебники у старшеклассников и за летние каникулы, от нечего делать, изучали эти учебники от корки до корки. Что-то непонятное в алгебре, физике или химии, они очень быстро постигали во время учёбы. Слышали эти ребята даже об экстернате и искренне сочувствовали сами себе. А то и своим родителям, сколько бы те сэкономили на обуви, одежде, еде на своих детях, если бы те вместо десятилетнего пребывания в школах, вместе с трудным хождением туда, сократили этот срок лет до четырёх – пяти. Пытались такие надоедливые ученики этими вопросами беспокоить учителей. На что те, сурово сдвинув брови, отвечали, что умничать не надо, ученик не бывает умнее учителя.

– Вот поставлю двойку, и будешь ходить на дополнительные занятия все свои каникулы.

На родительских собраниях наряду с осуждением нерадивых учеников, указывалось на недостойное поведение, на зазнайство учеников способных. Этим они так запутывали родителей своих учеников, что те не всегда понимали, как относиться к своим детям и не знали, кого ругать, кого хвалить.

С началом каждого учебного года, особенно в старших классах, становилось всё просторнее. Бросали учёбу не только переростки «мужики», но и девочки, которые считали себя достаточно взрослыми, и почти готовыми для самостоятельной жизни. В итоге, в выпускных классах оставались считанные единицы.

Эпилог первой книги «А вот и Я»

В этом месте автор приостановил своё обобщающее повествование «Мемуары». Всё, что до сих пор происходило, «варилось» в общем жизненном котле с его пространственными и временными обстоятельствами. До поры это оправдывало цель мемуаров. Но вот пришло время, когда из этого «общака» должно выйти личное местоимение – «Я».