Последняя вода - [27]
— Справа по борту. Смотреть всем!..
И вот долгожданное: силуэт судна с высоко задранным носом.
Два зеленых сигнала мелькнули на советском корабле. Ответа не последовало. Снова сигнал. И снова молчание. Катер не реагировал ни на один из известных всем морякам сигналов об остановке. Фуртас приказал дать предупредительный выстрел.
Но и это не подействовало.
Капитан-лейтенант мог бы приказать уничтожить врага. Но ведь не это нужно было пограничникам, важно было захватить катер.
Он шел теперь в полумиле с левого борта и несколько впереди.
Расстояние между судами почти не сокращалось. Когда до нейтральных вод оставалось не более двух миль, катер резко прибавил скорость, сделал то, чего уже не мог сделать более тяжелый корабль пограничников. Видимо, на это и рассчитывал шкипер, понимая, что пограничники будут стараться захватить катер «живым». Теперь он расходовал этот резерв скорости, надеясь выйти из советских вод до встречи с кораблем.
Фуртас прикусил губы. Сообщив обстановку на командный пункт, он отдал команду открыть огонь на поражение. Другого выхода не было. Иначе нарушитель ушел бы безнаказанным.
Залп! Корабль резко качнуло.
Еще залп! Море осветил сноп огня: на катере что-то взорвалось. Над ним взметнулся язык пламени…
11
Итак, катер появился у Сахалина по вызову Воробьева. Ему об этом сказали, не уточняя, чем кончилась ночная операция. Однако он пока что, видимо, играл в открытую, и потому настроение его значительно улучшилось. На допросах снова стал вести себя свободно, уверенно, даже пытался шутить.
Материалы следствия пополнились показаниями о том, как проходила дальнейшая подготовка Воробьева к шпионской деятельности. Он рассказал, как с американским офицером Майклом Огденом вылетел из Франкфурта-на-Майне в Вашингтон, как в тридцати километрах от столицы Соединенных Штатов, на загородной вилле, изучал Приморский край СССР, усиленно занимался стрельбой, греблей. Дальше шли записи о вылетах Воробьева с Огденом в Нью-Йорк, а затем в Бойс (Западная Калифорния).
Цифры, даты, фамилии, населенные пункты… Воробьев помнил их наизусть и обо всем рассказывал охотно, не упуская даже мелких событий и деталей.
Совсем иначе вел он себя, когда беседа заходила о его жизни в Германии до той поры, как он очутился в шпионской школе. Настроение его заметно портилось, «немецкий» период, как ни странно, Воробьев помнил плохо, хуже, чем все остальное, ссылаясь на то, что жизнь его в ФРГ была однообразна и дни похожи один на другой.
Михайлов догадывался, что где-то здесь и «зарыта собака», хотя, собственно, главное было установлено и доказано. Да, он шпион и заслан в СССР с определенным заданием. В протоколе имена, факты, но… Нет, это было не все, что хотелось еще выяснить Михайлову. Личность Воробьева по-прежнему оставалась загадочной, и ключ к нему подобрать было трудно.
Искать! Капитан снова и снова изучал показания, вещи Воробьева. Однажды капитан снова раскрыл его блокнот. Сейчас одна деталь показалась ему весьма любопытной, даже странной: в блокноте были только стихи. Одни он, очевидно, переписал из книг, другие, скорее всего, сочинил сам. Эти, вторые, не отличались красотой, рифма была далеко не совершенна, корява.
Внимание Михайлова привлекли слова:
Капитан знал эту песню. Но со второго куплета слова оказались совсем другими:
А еще через куплет шла такая фраза:
«Исфаган? Исфаган? При чем тут Исфаган? Зачем Воробьеву переписывать такие стихи? Исфаган? Это ведь город в Иране». Он взял атлас и нашел на карте город Исфаган. Нет, тут что-то есть… Почему человек, живущий в Германии?..
Следователь стал снова, еще внимательнее, изучать «творчество» Воробьева. Возможно, здесь конец ниточки, ухватившись за который можно размотать весь клубок. Глупые стихи, порой без всякого смысла. Читать их противно. Ага, вот, — Михайлова насторожило четверостишие, героем которого был «Женька-голубок». Жаргонная, блатная песенка. Где всего этого нахватался Воробьев? В кругу компаньонов по шпионской школе?
А может быть, это он сам Женька-голубок и его настоящее имя Евгений? Проверять нужно все. Даже эту, на первый взгляд ничего не значащую деталь нужно как следует проверить.
Утром Михайлов как бы невзначай завел с Воробьевым разговор о стихах в блокноте. Тот начал рассказывать о своих «творческих порывах», о том, что многое написано о себе.
— А среди стихов есть неплохие, — серьезно сказал капитан и достал блокнот. — Вот, например:
Михайлов заметил, как чуть дрогнули веки Воробьева. Спокойно дочитал до конца стихотворение, стал листать страницы дальше. Потом прочитал еще несколько стихов и, захлопнув блокнот, небрежно бросил его в стол.
— Правда, некоторые мне не по вкусу, но вообще ничего. Я тоже увлекался этим в молодости. А вы все это сами написали? — спросил Михайлов.
— Да, знаете, бывает такое настроение…
— Неплохо, неплохо. Там мне еще понравилась песня, помните: «Я тоскую по родине».
«Второй раунд» — повесть о благородном и нелегком труде советских контрразведчиков. В основу ее авторы положили действительные события, происходившие после окончания Великой Отечественной войны и в наши дни. Эта книга о тайной войне, которую ведут против Советского Союза и социалистических стран американская, английская, геленовская разведки и разведка агрессивного блока НАТО.Читатель найдет здесь примеры интернациональной дружбы советских и немецких коммунистов, их совместной борьбы с фашистскими преступниками.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книгу «Дорога сворачивает к нам» написал известный литовский писатель Миколас Слуцкис. Читателям знакомы многие книги этого автора. Для детей на русском языке были изданы его сборники рассказов: «Адомелис-часовой», «Аисты», «Великая борозда», «Маленький почтальон», «Как разбилось солнце». Большой отклик среди юных читателей получила повесть «Добрый дом», которая издавалась на русском языке три раза. Героиня новой повести М. Слуцкиса «Дорога сворачивает к нам» Мари́те живет в глухой деревушке, затерявшейся среди лесов и болот, вдали от большой дороги.
Многослойный автобиографический роман о трех женщинах, трех городах и одной семье. Рассказчица – писательница, решившая однажды подыскать определение той отторгнутости, которая преследовала ее на протяжении всей жизни и которую она давно приняла как норму. Рассказывая историю Риты, Салли и Катрин, она прослеживает, как секреты, ложь и табу переходят от одного поколения семьи к другому. Погружаясь в жизнь женщин предыдущих поколений в своей семье, Элизабет Осбринк пытается докопаться до корней своей отчужденности от людей, понять, почему и на нее давит тот же странный груз, что мешал жить и ее родным.
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор дает историю жизненного пути советского русского – только факты, только правду, ничего кроме, опираясь на документальные источники: дневники, письменные и устные воспоминания рядового гражданина России, биографию которого можно считать вполне типичной. Конечно, самой типичной могла бы считаться судьба простого рабочего, а не инженера. Но, во-первых, их объединяет общий статус наемных работников, то есть большинства народа, а во-вторых, жизнь этого конкретного инженера столь разнообразна, что позволяет полнее раскрыть тему.Жизнь народных людей не документируется и со временем покрывается тайной.