Последняя теория Эйнштейна - [41]
Он отвернулся от окна и прислонился к стене. Западня. Агенты в штатском ждут его появления. Но как ни странно, Дэвид не паниковал. Страх отступил, пусть и на время, сменившись возмущением. Он вспомнил первую полосу «Питтсбург пост-газетт», статью, с подробностями рисующую его как торговца наркотиками и убийцу. «Черт побери, — буркнул он про себя, — эти сволочи считают, что им все сойдет с рук!»
Моника прислонилась к стене рядом с ним.
— Ну, следующий шаг понятен: ты остаешься здесь, а я иду туда.
— Что?
— Меня не ищут. Агенты понятия не имеют, что я с тобой. Они только знают, что тебя видел какой-то старик на станции обслуживания.
— А если этот же старик видел твои номера?
Она глянула искоса:
— Этот-то? Да он рванул спасаться, как только тебя узнал. И ничего больше не видел.
Дэвид нахмурился — план Моники ему совсем не нравился.
— Слишком рискованно. Эти агенты срисовывают всякого, кто оказывается вблизи здания. Почти наверняка у них есть портреты всех теорфизиков в этой стране, и если они поймут, кто ты, то наверняка что-то заподозрят. Вспомни — в твоем доме они уже побывали.
Она вздохнула:
— Я понимаю, что это рискованно. Но что еще можно сделать? Есть предложения?
К сожалению, таковых не было. Он отвернулся, оглядел аудиторию в поисках идеи.
— А если переодеться? — предложил он. — Тут же театральный факультет, наверняка найдутся костюмы. Можно и парик надеть, или что-нибудь в этом роде.
— Дэвид, оставь. Все, что мы здесь найдем, только придаст мне смехотворный вид, а значит, привлечет дополнительное внимание.
— Не факт. Что, если ты…
Дэвид не успел договорить, как услышат громкий рокот за дверью.
— Черт! — в сердцах сказала Моника и полезла за револьвером, но Дэвид поймал ее за руку. Вот уж что меньше всего было бы нужно.
Он затащил Монику за деревянную панель, изображающую парикмахерскую Суини Тодда. Вскоре рокот прекратился, сменившись звяканьем ключей. Дэвид был уверен, что с той стороны двери стоит отряд агентов ФБР, готовых ворваться в аудиторию, но за открывшейся дверью оказалась всего лишь уборщица — молодая женщина в светло-синем форменном фартуке, толкающая перед собой большой мусорный мешок на колесах.
Моника с облегчением вцепилась Дэвиду в плечо, но оба они не шевельнулись, чтобы не выдать своего укрытия. Выглянув из-за декорации, Дэвид увидел, что женщина катит мешок по аудитории. Дойдя до дальней стены, она взяла корзину, набитую отходами искусства — отпиленными краями фанерных декораций, комками пропитанной краской ткани, — и вывалила в мешок ее содержимое. Сама она была высокой чернокожей женщиной, одетой под фартуком в футболку и джинсовые шорты. Вряд ли старше двадцати трех лет, но лицо уже изборожденное заботой, усталое. Вытряхивая корзину, она нахмурилась, и Дэвид вдруг заметил, что при всей разнице в возрасте эта женщина и Моника очень друг на друга похожи. Одинаковые длинные ноги, одинаковая вызывающая посадка головы. Дэвид смотрел на нее, а она поставила пустую корзину на пол и двинулась со своим баком к двери. Не успела она взяться за ручку, как он вышел из укрытия — Моника пыталась его остановить, но не успела.
— Прошу прощения… — сказал Дэвид в спину уборщице.
Она резко обернулась:
— Господи боже мой! Что за…
— Извините, если напугал. Мы тут с коллегой кладем последние штрихи перед сегодняшним вечерним представлением. — Он рукой сделал Монике знак выйти. Стиснув зубы, она шагнула из-за декорации. Дэвид положил ей руку на спину и подтолкнул вперед. — Это профессор Глэдвелл, — представил он ее, — а я профессор Ходжес. С факультета драмы.
Уборщица прижимала руку к груди, еще не оправившись от неожиданности, и сердито смотрела на Дэвида и Монику.
— Вы ж меня черт-те как напугали! Я ж думала, тут до часу аудитория свободна.
Дэвид улыбнулся ей, стараясь сбить напряжение.
— Обычно так оно и есть, но сейчас мы тут должны были исправить последние мелочи. Понимаете, очень масштабное представление, очень важное.
Однако на женщину это впечатления не произвело:
— Ладно, так что вы хотите? Чтобы я что-нибудь выбросила?
— На самом деле я хотел спросить про ваш фартук. Мы не могли бы как-нибудь одолжить его у вас на несколько часов?
Уборщица недоверчиво раскрыла рог. Посмотрела на фартуке нашивкой над левой грудью «ОБСЛУЖИВАНИЕ ЗДАНИЙ, КАРНЕГИ-МЕЛЛОН».
— Вот этот вот? А зачем вам?
— У нас среди действующих лиц есть уборщица, но мне не нравится тот ее костюм, что у нас сейчас есть. Нужно что-то больше похожее на вашу спецодежду. Я хотел показать нашей художнице по костюмам, чтобы она сделала такой же.
Уборщица прищурилась — история не вызвала у нее доверия.
— По правилам я во время работы должна быть в фартуке, — сказала она. — Если я вам его одолжу, мне придется тащиться за новым в кладовую, а это далеко.
— Я готов вам компенсировать неудобство. — Дэвид полез в карман и вытащил пачку двадцаток. Отсчитал десять из них.
Она уставилась на те две сотни, что он держал в руке. Подозрений у нее не убавилось, зато появилась причина к ним не прислушиваться.
— Хотите заплатить мне за фартук?
Он кивнул:
— У факультета драмы такие расходы заложены в бюджет.
Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.