Последняя тайна Романовых - [18]

Интересно звучит. А как насчет неофициальной санкции? Мол, вы там решите, а мы не будем вас так уж сильно ругать…

Этот рассказ настолько расходится с официальной советской версией (Романовы расстреляны исключительно по решению уральцев, в Москве о том ни сном, ни духом), что едва ли старый чекист мог такое придумать, даже если он выдумал само совещание. В этом фрагменте явно прозвучал отголосок какой-то подлинной информации.

На том же совещании выбрали исполнителей – коменданта ипатьевского дома Юровского, рабочего Верх-Исетского завода Ермакова (тоже большевика, бывшего боевика) и двоих чекистов – Никулина и Медведева. Они отправились в дом и стали решать, как именно поступить.

«Закрыли дверь и долго сидели, не зная, с чего начать. Нужно было как-то скрыть от Романовых, что их ведут на расстрел. Да и где расстреливать? Кроме того, нас всего четверо, а Романовых с лейб-медиком, поваром, лакеем и горничной – 11 человек!

Жарко. Ничего не можем придумать. Может быть, когда уснут, забросать комнаты гранатами? Не годится – грохот на весь город, еще подумают, что чехи ворвались в Екатеринбург. Юровский предложил второй вариант: зарезать всех кинжалами в постелях. Даже распределили, кому кого приканчивать. Ждем, когда уснут. Юровский несколько раз выходит к комнатам царя с царицей, великих княжен, прислуги, но все бодрствуют…

Перевалило за полночь, стало прохладнее. Наконец во всех комнатах царской семьи погас свет, видно, уснули. Юровский вернулся в комендантскую и предложил третий вариант: посреди ночи разбудить Романовых и попросить их спуститься в комнату первого этажа под предлогом, что на дом готовится нападение анархистов и пули при перестрелке могут случайно залететь на второй этаж… Реальной угрозы нападения анархистов в эту ночь уже не было, так как незадолго перед этим мы с Исаем Родзинским разогнали штаб анархистов в особняке инженера Железнова (бывшее Коммерческое собрание) и разоружили анархистские дружины Петра Ивановича Же-бенева»[22].

Юные уральские чекисты, разоружающие анархистские дружины, – это он круто загнул! Впрочем, реальной угрозы нападения анархистов и вправду не было – дружины Жебенева в то время воевали против чехословаков.

К мемуарам историки вообще относятся очень осторожно. И то верно: согласно воспоминаниям Медведева, в 1918 году на Екатеринбург наступали армии Колчака, а Романовых перевез в город матрос Хохряков, предварительно разгромив заговор епископа Гермогена. У дедушки была богатая фантазия. Позиции Свердлова и Ленина он вряд ли мог перепутать – хотя бы потому, что о разногласиях между ними официальная история не упоминает, но в остальном его рассказ мало вяжется с другими свидетельствами.

…Зато Яков Юровский, один из главных людей в этом деле, ни слова не говорит ни о заседании, ни о «совете четырех» на предмет способа убийства. В 1934 году, на совещании старых большевиков, он рассказывал:

«…Предполагалось, что если бы время позволило, был бы организован суд над ними. Но… фронт с начала июля приближался все ближе и ближе, и, наконец, уже находился в 35–40 верстах, это неизбежно приближало и развязку… Связь и разговоры по этому вопросу с центром не прекращались. Примерно числа 10-го июля уже было решение на тот случай, что если б оставление Екатеринбурга стало неизбежным. Ведь только этим и можно объяснить, что казнь без суда была дотянута до 16-го июля, а Екатеринбург был окончательно оставлен 25–26 июля, причем эвакуация Екатеринбурга была проведена в полном порядке и своевременно. Примерно того же 10-го, 11-го июля мне Филипп [Голощекин] сказал, что Николая нужно будет ликвидировать, что к этому надо готовиться.

По части методов ликвидации мы ведь опыта таких дел не имели, так как такими делами до этого не занимались, и поэтому немудрено, что тут было немало и спешного в проведении этого дела, особенно еще и потому, конечно, что всякие опасности и близость фронта усугубляли дело. Он мне сказал: отдельные товарищи думают, чтоб провести это более надежно и бесшумно, надо проделать это ночью, прямо в постелях, когда они спят. Мне показалось это неудобным, и я сказал, что мы подумаем, как это сделать, и приготовимся.

15-го июля утром приехал Филипп [Голощекин] и сказал, что завтра надо дело ликвидировать. Поваренка Седнева (мальчик лет 13-ти) убрать и отправить его на бывшую родину или, вообще, в центр РСФСР. Также было сказано, что Николая мы казним и официально объявим, а что касается семьи, тут, может быть, будет объявлено, но как, когда и каким порядком, об этом пока никто не знает. Значит, все требовало сугубой осторожности, возможно меньше людей, причем абсолютно надежных.

15-го же я приступил к подготовке, так как надо было это сделать все быстро. Я решил взять столько же людей, сколько было расстреливаемых, всех их собрал, сказав, в чем дело, что надо всем к этому подготовиться, что как только получим окончательные указания, нужно будет умело все провести…

16-го утром я отправил под предлогом свидания с приехавшим в Свердловск дядей мальчика-поваренка Седнева… Приготовил 12 наганов, распределил, кто кого будет расстреливать. Тов. Филипп [Голощекин] предупредил меня, что в 12-ть часов ночи приедет грузовик, приехавшие скажут пароль, их пропустить и им сдать трупы, которые ими будут увезены, чтоб похоронить. Часов в 11-ть вечера 16-го я собрал снова людей, раздал наганы и объявил, что скоро мы должны приступить к ликвидации арестованных. Павла Медведева предупредил о тщательной проверке караула снаружи и внутри, о том, чтобы он и разводящий все время наблюдали сами в районе дома и дома, где помещалась наружная охрана, и чтобы держали связь со мной. И, что уже только в последний момент, когда все будет готово к расстрелу, предупредить как часовых всех, так и остальную часть команды, что, если из дома будут слышны выстрелы, чтобы не беспокоились и не выходили из помещения, и что уж если что особенно будет беспокоить, то дать знать мне через установленную связь… Принимать трупы я поручил Михаилу Медведеву, это бывший чекист и в настоящее время работник ГПУ. Это он вместе с Ермаковым Петром Захаровичем должен был принять и увезти трупы»