Последняя свобода - [12]
— Нет, отец!
— Я сказал: допустим. Она устраивает мне уголовную ловушку. Но и этот вариант не срабатывает.
— То есть?
— Прежде всего она устранила бы тебя.
— Ну, знаешь!
— Отослала бы в Кукуевку. Она бы ни за что не вошла к Прахову при тебе. И не стала бы врать про бабу Машу.
— Так! Второй вариант.
— Он недалеко ушел от первого. Мой враг ей дорог. Она прикрывает его — и вот уже два года они инсценируют странные события, чтоб довести меня до ручки.
— Третий!
— Шантаж и сделка. Она что-то видела. Но если расскажет — мужу станут известны ее похождения.
— Но если она согласилась, то почему…
— Конечно, согласилась. Но в понедельник отпала сама возможность шантажа: я заявил ей, что мы должны расстаться. Какой вариант ты предпочитаешь?
— Несмотря на всю его подлость, — второй.
— Я тоже. Однако не упускай из виду одно обстоятельство.
— Какое?
— Она слишком любила тебя, Коля, чтоб скрыться добровольно. Или она действительно безумна, или мертва.
— Кто знал о вашей ссоре?
— От меня — никто. А Марго могла сказать кому угодно. Позвонить, например. В общем, я ограничиваю круг подозреваемых теми, кто слушал роман, ведь рукопись была украдена.
— Необъяснимый шаг, поистине безумный. С твоей удивительной памятью восстановить особого труда не составляло, им известно.
— Так ведь не восстановил.
— Почему?
Я пожал плечами. Как объяснить собственное суеверие? Затронул зло — тебе ответили, затронешь снова — ответят. Конечно, я не рассуждал так логически и раз двадцать, не меньше, хватался за перо. Но… не мог. Этот свой неврозик я пышно называл про себя «Проклятье Прахова».
Мы стояли на берегу над громадной огненной чашей, в которой гасли, играя, последние лучи. Вода, лезвие, камень. Неужто здесь?.. И косточки давно затянуты тяжелым жадным илом. Я содрогнулся и услышал Колин голос:
— Пап, прости за откровенность, но что значит «пренебрегал»?
— Спроси у Юры.
— Ты ее любил?
Я усмехнулся.
— Помнишь анекдот про американского папу: «Любовь, сынок, придумали русские, чтобы не платить денег».
— Цинизм тебе не идет.
— Мне уже давно ничего не идет. Я потерял вкус и смысл. Еще над гробом Прахова все думал… — Я вдруг осекся, вспомнив: а Юрочка наблюдал за мной с порога!
Коля заметил сдержанно:
— Если б я не был уверен тогда, что мама вернется, я б его убил.
— Теперь, надеюсь, поумнел?
Он промолчал.
— Никаких порывов, предупреждаю. Мы пойдем другим путем.
— Каким?
— Для начала — в пансионат. Я сегодня звонил Милашкину: он тут отдыхает от неправедных трудов.
Мы двинулись, вдоль озера, где редколесье переходит в парк писательского пансионата.
— Назовем этот вариант «загадка Дома литераторов».
— Неужели ты дядю Васю в чем-то подозреваешь?
— В убийстве — нет. Он неспособен прибить даже божью коровку, помню по детству, оттрепал меня за это крепко. Но в показаниях есть противоречие — его надо разрешить.
— Ты его не спросил прямо?
— Твой дядя — не трепещущая дама с коньяком, его на «понт» не возьмешь.
— Он брат твой.
— И в качестве брата я тебе скажу: Василий — одна из самых своеобразных личностей, которых я знал.
— Да, пожалуй, — согласился Коля. — Он простой, очень добрый и веселый.
— Вот именно. К сорока восьми годам сохранить в чем-то детскость мироощущения — очень и очень непросто.
Милашкин наслаждался знойным закатом в березовой аллее с юной красоткой, которая упорхнула, точно бабочка-капустница в светло-зеленом шелке. Секретарь рассвирепел, но сдерживался.
— …и вот, Артур Иосифович, хотелось бы посоветоваться, — бубнил я. — Издавать?
— Как будто у вас есть выбор! — Он фыркнул. — Мне, например, никто не предлагает.
Да, сладкие секретарские времена канули в небытие.
— Почем он платит?
— Десять тыщ за лист, — чтоб не доводить его до родимчика, я переменил тему: — Я ведь два года назад потерял — вы не поверите! — свою самую дорогую рукопись.
Лицо Милашкина просветлело.
— И вот на днях нашел.
Потемнело.
— Так что с похорон Прахова — помните? — жил, опустив руки, протянув ноги.
— Я утверждал и буду утверждать: наша беда — водка. Вы, молодой человек, в каком жанре?
— Он, слава Богу, в дипломатическом.
— Леонтий Николаевич, я всегда восхищался вашим умением жить.
— Но, как вы верно заметили, Артур Иосифович, водка. Абсолютно вылетели из головы те события. Ну просто амнезия.
— Я был бы счастлив, кабы события двух последних лет вылетели у меня из памяти, — процедил секретарь.
— Но их необходимо восстановить.
— Зачем?
— Рукопись я нашел разрозненную. И куда делись самые ударные сцены — не представляю.
— Вы что, ее с собой на похороны таскали?
— Да, так уж сошлось.
— Но если б в ЦДЛ нашли…
— Я теперь никому не верю.
— Тут вы правы. Сколько предательств я испытал… И издателю своему не очень-то доверяйте. Деньги вперед (но это между нами). — Милашкин задумался. — Я бы не сказал, что вы были до упаду… но крепко. Где находилась рукопись?
— В сумке. Надеюсь, в ресторане я роман не читал?
— Ни-ни, все было пристойно. По русскому обычаю завыли, конечно, но негромко. Когда ваш брат вернулся…
— Знаете, он тоже смутно помнит.
— Смутно? — Милашкин улыбнулся тонко и понимающе. — Рыцарь.
— Его ведь долго не было?
— По-моему, да. Пришел под занавес, но, кажется, без сумки. Впрочем, не ручаюсь, нет.
Его брата убили — безжалостно и расчетливо. Закон бездействовал, и он начал собственное расследование. Он чувствовал, что разгадка где-то близко. Он еще не знал, как близко стоит к этой разгадке. Как близко стоит к убийце. Слишком близко…
Мир шоу-бизнеса. Яркий, шикарный мир больших денег, громкой славы, красивых женщин, талантливых мужчин. Жестокий, грязный мир интриг, наркотиков, лжи и предательства.Миру шоу-бизнеса не привыкать ко многому. Но однажды там свершилось нечто небывалое. Нечто шокирующее. Убийство. Двойное убийство. Убийство странное, загадочное, на первый взгляд даже не имеющее причины и мотива. Убийство, нити которого настолько переплетены, что распутать этот клубок почти невозможно. Почти…
Детективные книги Булгаковой созданы в классической традиции: ограниченное число персонажей и сюжетных линий, динамика заключается в самом расследовании. Как правило, в них описываются «crime passionnel» («преступления страсти» - французский судебный термин)…
На подозреваемого указывало ВСЕ. Улики были незыблемы… или, может быть, только КАЗАЛИСЬ таковыми? Иначе почему бы человеку, совершившему убийство, столь упорно отказываться от своего последнего шанса — облегчения своей вины чистосердечным признанием? Впрочем, правосудие все равно восторжествовало… а может быть, совершилась страшная судебная ошибка? Прошел год — и совершенно внезапно настало время вспомнить старое убийство. Время установить наконец — пусть поздно — истину…
"Однажды декабрьским утром 86-го года я неожиданно проснулась с почти готовым криминальным сюжетом – до сих пор для меня загадка, откуда он пришёл: “Была полная тьма. Полевые лилии пахнут, их закопали. Только никому не говори”. И пошло- поехало мне на удивление: “Смерть смотрит из сада”, “Крепость Ангела” “Соня, бессонница, сон”, “Иди и убей!”, “Последняя свобода”, “Красная кукла”, “Сердце статуи”, “Век кино” и так далее… Я пишу медленно, постепенно проникая в коллизию, как в трагедию близких мне людей, в их психологию, духовно я вынашиваю каждый роман как ребёнка" (Инна Булгакова).
13 мая 1957 года в Никольском лесу в Подмосковье был обнаружен труп десятилетнего мальчика — пуля из немецкого пистолета системы парабеллум застряла в сердце. Никаких следов убийцы обнаружить не удалось; не удалось установить и мотива преступления. Ребенка похоронили возле леса на новом, уже послевоенном кладбище неподалеку от совхоза «Путь Ильича», за могилой следили мать с отцом, больше ее никто не навещал.Шли годы…
«Впервые Вика попала в Прагу три года назад. Обычная турпоездка. Вернулась она несколько разочарованной. Конечно, город старинный и красивый, но слишком похож на яркую открытку. Создавалось впечатление, что все сделано для туристов, а потому неестественно, будто декорации…».
«Серебряная книга детектива» – блестящая новинка! В нее вошли произведения только признанных мастеров криминального жанра. Вы получите истинное удовольствие, распутывая детективные загадки, насладитесь изяществом стиля и оцените закрученность интриги. «Серебряная книга детектива» – настоящая драгоценность в мире остросюжетной литературы!Содержание сборника:Наталья Александрова – «Не плачь, Маруся!»Анна Данилова – «Отель с привидениями»Анна и Сергей Литвиновы – «Леди Идеал»Татьяна Луганцева – «Фейсконтроль на тот свет»Ирина Мельникова – «Танго на песке»Галина Романова – «Играющая со смертью».
Возвращаясь домой на троллейбусе, Татьяна Иванова случайно обнаружила в салоне труп неизвестного мужчины, в кармане которого нашла свою визитку с карандашной надписью «Отказано». Вспомнить, звонил ли ей в последнее время кто-то с просьбой расследовать какое-либо дело и в чем она ему отказала, удалось не сразу. Но все же Татьяна вспомнила, что недавно был звонок от мужчины, который просил проследить за его невестой, которая, судя по всему, ему изменяет. Теперь для Татьяны дело принципа – выяснить, что же именно произошло с этим ее несостоявшимся клиентом…
Наталья Дронова обратилась за помощью к частному детективу Татьяне Ивановой, когда стало совершенно ясно, что ее отца похитили. Татьяна сразу же принялась за расследование. После долгих поисков она напала на верный след, нашла место, где Дронова удерживали силой. Но по роковой случайности сама угодила в хитроумную ловушку бандитов. И теперь, если Таня что-нибудь срочно не придумает, и ей, и самому Дронову придет мучительный конец…
Много леденящих кровь историй связано с загадочным Мширским идолом, который был выкопан на древнем городище еще в 1911 году. Он якобы исполняет желания тех, кто ему служит. Но цена за эту помощь — жизнь. Всех тех, к кому попадал идол в руки, после их головокружительных взлетов и необыкновенного везения находили мертвыми со счастливой улыбкой на устах… Спустя почти сто лет на Мширском городище вновь ведутся раскопки, и журналист Владислав Кленский оказывается там. Что-то странное происходит вокруг: и в природе, и с людьми.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.