Последняя принцесса - [13]

Чтобы стало хоть немного теплее, я обхватила себя замерзшими руками. Кисти так застыли, что не было сил перебирать вещи.

— Ты дрожишь. У тебя губы синие, — послышался чей-то голос.

Я подняла глаза и увидела ту самую светловолосую девушку с «копьем», которая что-то принесла.

— Вот, возьми.

Она уронила к моим ногам узел с одеждой.

Я хотела поблагодарить, но застывшие губы не слушались. Торопливо порылась в свертке и натянула на себя шерстяной свитер и мужские брюки, такие длинные, что штанины волочились по земле.

— Спасибо, — с трудом выговорила я. — И пожалуйста, кое-что еще. Здесь проезжают грузовики с граффити, ты их видела? Знаешь, куда направляются?

Она кивнула, задумчиво глядя на меня.

— Они проходят каждые несколько часов по дороге за той стеной. Когда услышишь мотор, прячься. Увидят — заберут. И никогда уже не вернешься.

Девушка собралась уходить.

— Погоди! Подожди, пожалуйста!

Я потянулась к вырезу платья и нащупала медальон. Забыла снять. Портрет матери и надпись — мое имя — выдали бы меня с головой. Еще одно вынужденное и неожиданное прощание.

— Пожалуйста, береги его.

Золото поблескивало в тусклом свете.

Она потрясенно смотрела, словно никогда в жизни не видела такой красоты, потом кивнула:

— Удачи.

И побежала по мусорным холмам к остальным собирателям.

Подняв руку в знак прощания, я вдруг услышала рев мотора. Взобралась по стене и сжалась в комок, чтобы стать как можно меньше и незаметнее. Грузовик с мукой и продовольствием приближался справа. Посадка будет мягкой.

Задержав дыхание, я подождала, пока он подъедет совсем близко, и прыгнула.

9

Я сидела в кузове грузовика, забившись между мешком муки и бочкой, в которой плескалась какая-то жидкость. Непонятно, насколько шумным было мое приземление, но шофер не остановил машину и даже не замедлил ход. Через несколько минут я почувствовала себя в безопасности настолько, что выглянула и попыталась сообразить, где нахожусь.

Впереди на фоне рассветного неба вырисовывались очертания башен замка. За окнами горели угольные лампы. Я сразу узнала его. Хэмптон-Корт.

Это был дворец Генриха VIII и его жен, место, до Семнадцати дней популярное у туристов. Мы с Мэри несколько раз были здесь еще маленькими, с гувернантками Ритой и Норой: катались на королевской лодке по реке, выплывали за черту города мимо зеленых берегов и махали зевакам. Одно из наших любимых летних развлечений в те времена. Мы надевали на прогулку белые платья и широкополые соломенные шляпы. Дворец закрывали для посетителей, чтобы принцессы могли посидеть в саду, угощаясь холодным чаем со сконами.[5]

Я спряталась за мешком с мукой, когда мы проезжали в ворота. Может, армии Холлистера и нужны новые рекруты, но едва ли там благосклонно встретят «зайца» с продуктового грузовика.

Машина остановилась. Я надеялась услышать, как шофер идет к зданию, но он обошел машину сзади. Я затаила дыхание.

— Что это у нас тут?

Человек с грязными курчавыми волосами и крючковатым носом оттащил в сторону мешки, за которыми я пряталась, и ухмыльнулся, показывая сломанные зубы.

— Я хочу записаться в армию, — попыталась я выговорить уверенно, твердо и без эмоций.

— И приехала в продуктовой машине? Больше похоже на воровство.

— Пожалуйста, — быстро сказала я, — на улице холодно, а я шла пешком от самого Лондона. Можете проверить — все на месте.

Мужчина как-то странно посмотрел на меня: его взгляд прошелся по лицу, груди и ногам. Я замерла. Неужели он узнал меня?

— Ну, тебе повезло, — быстро заговорил стражник. — По воскресеньям регистрации нет. В принципе, тебе надо бы прийти завтра утром, но я офицер-рекрутер и сам тебя запишу. Это будет нашей маленькой тайной.

— Спасибо, — сказала я, стараясь казаться спокойной.

Он показал за угол, и я последовала за ним по тропинке мимо старой сторожки, над дверью которой висела табличка «Новые рекруты».

— Это оно?

Я остановилась перед дверью.

— Сверхурочная регистрация — там, чуть дальше.

Он показал вперед, но я видела лишь голое поле. И вдруг почувствовала его руку на своих плечах.

— Э… так как тебя зовут?

Сердце мое забилось чаще. Во дворце никто не посмел бы вот так прикоснуться к принцессе. Но я не знала, как здесь принято. Я постаралась улыбнуться и отступила, выскальзывая из-под его руки.

— Ты хорошенькая, — продолжал он, оттесняя меня к стене.

Я почувствовала его руку у себя на груди и попробовала увернуться.

— Пожалуйста, — выдохнула я, но мужчина нагнулся и прижался своим ртом к моему.

— Отпусти! — завопила я и ударила рекрутера в грудь, вспомнив, как королевский учитель фехтования давал нам уроки самообороны без оружия.

Но чем больше сопротивлялась, тем крепче его пальцы стискивали мою шею. Я не могла дышать. Колотила в стену, надеясь, что кто-то услышит, но кулаки не выбивали из камня почти ни звука.

— Заткнись! — прошипел он, прикрывая мне рот ладонью.

Я попробовала лягнуть насильника, но он вдавил колено мне в живот и пригвоздил к стене, попутно пытаясь порвать мою рубашку. Другая рука так сжала мне горло, что сквозь опущенные веки я увидела темные точки. Я медленно теряла сознание.

— Отпусти ее. Сейчас же.

Это был другой голос, женский. И шел он, как мне показалось, издалека.