Последняя обитель. Крым, 1920-1921 гг. - [57]
Эта амнистия к солдатам и офицерам Белой армии не подходила, поскольку они еще не были осуждены и под следствием не находились.
По постановлению V Всеукраин-ского съезда Советов от 5 марта 1921 г. “Об амнистии” к рассматриваемым вопросам имеют отношение несколько позиций>144>.
Статья 4. Предусматривает замену высшей меры наказания на 5 лет лишения свободы лицам, совершившим ко дню амнистии преступления, за которые уже определена или должна быть назначена высшая мера наказония, если они искренне раскаялись.
Статья 6. Осужденным в судебном или административном порядке к лишению свободы на 5 лет и менее по обвинению в контрреволюции, государственной измене, шпионаже... понижается наказание на одну треть.
Отсюда следует, что амнистия могла быть применена лишь к тем, кто осужден или находите^ под следствием в ожидании суда и наказания. Кроме того, исходя из буквального текста постановления, амнистии не подлежали лица, репрессированные тройками особых отделов ВЧК за службу в Белой армии.
Однако в практике применения амнистий постановление от 5 марта 1921 г. впервые предусматривает освобождение от наказания лиц, которые явились с повинной.
Статья 1. Виновные в бандитизме, если они добровольно явились в распоряжение местных властей не позднее
15 опреля с. г., сдодут все имеющееся у них оружие и дадут обязательство не принимать участия в вооруженных выступлениях против советской влости, — от ответственности освободить.
О бывших солдатах и офицерах Белой армии и возможности применения к ним амнистии здесь не говорится.
Поражает своим обманом “крымская” амнистия от 1 мая 1921 г. В преамбуле постановления уже не скрывается факт массовости выступлений населения Крыма против советской власти. Причиной такого явления называется не репрессивная и грабительская политика новых властей, что было в действительности, а несознательность людей>145>.
В преамбуле постановления указано:
"В первые периоды образования в Крыму советской власти е 1918 и 1919 гг. небольшая часть населения Крыма, главным образом татарского, по своей несознательности и темноте, была вовлечена врагами советской власти на путь враждебного к ней отношения, не редко и открытого против нее выступления как отдельных граждан, так и целых групп сел и деревень*.
Амнистия применяется: к гражданам (крымчанам), селам и деревням целиком, которые в Крыму вели борьбу по своей “темноте” в 1918 и 1919 г.; к ушедшим в горы и ставшим на путь вооруженного бандитизма; к гражданам, принимавшим участие в борьбе с советской властью в рядах армии Врангеля; к бывшим солдатам и командному составу армии Врангеля; не крымчанам, ушедшим в горы и продолжающим вести борьбу, если они чистосердечно раскаялись и до 20 мая 1921 г. явятся в уездные ревкомы для получения удостоверений. Все дела на осужденных лиц и тех, кто находился под следствием, кроме последней категории, прекращаются, а виновные освобождаются от наказания.
Несмотря на то, что “крымская” амнистия предусматривала освобождение от наказания более широкого круга лиц, совершивших преступление, и якобы распространялась даже на солдат и офицеров Белой армии, она преследовала чисто пропагандистские цели, т. е. она, не имея юридической силы, практически не применялась. Ведь правом принятия амнистии обладал, как известно, ВЦИК, а не Крымревком, который ее провозгласил. Даже для того времени было бы полньїм абсурдом, если бы постановления об амнистии принимались не только в Крыму, но и в других губерниях, и каждая из них по своему усмотрению карала бы и миловала>146>.
При этом общая политика в отношении бывших участников контрреволюционных выступлений проводилась неизменно и четко выдерживалась.
Амнистия к очередной годовщине октябрьской революции устранила “крымские отклонения”, поставила всех на свои места и всем воздала по заслугам. Это видно из очередного декрета центральной власти.
Декрет ВЦИК от 4 ноября 1921 г. “Об амнистии”'>2. Он предусматривал применение амнистии к осужденным и ожидающим суда, находящимся под следствием, а не к тем еще не установленным, не арестованным лицам, которые скрываются и надеются на “прощение” за свою службу в контрреволюционных формированиях. Среди множества разных положений и условий об освобождении ОТ наказания или его смягчении обращает на себя внимание статья 3 о замене высшей меры наказания на 5 лет лишения свободы, но с оговоркой “в зависимости от существа дела”. Что скрывается здесь под “существом дела”? Согласно инструкциям НКЮ по применению амнистий того времени, замена высшей меры наказания на лишение свободы к лицам непролетарского происхождения не допускается. В статье 5 декрета указано нераспространение амнистии:
• на осужденных к высшей мере наказания с заменой но лишение свободы по предыдущей амнистии;
• на осужденных за бандитские преступления;
• на осужденных за участие в белогвардейских заговорах, шпионаже и открытых вооруженных выступлениях.
Таким образом, скрывающиеся от регистрации и троек особых отделов ВЧК бывшие офицеры Белой армии под действие перечисленных декретов
об амнистии не подпадали по нескольким причинам:
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.