Последняя ночь Клеопатры - [19]

Нет, по-прежнему никакой реакции.

– Он сейчас не сможет с вами поговорить, – сказала Зинаида, – пойдемте в гостиную.

Мы снова возвратились в комнату.

– Костя сейчас начинает выходить из запоя, – сообщила мне женщина.

– Он выходит из запоя, ползая по полу? – удивилась я.

– Он начинает наводить порядок, – вздохнув, объяснила Зинаида. – Понимаете, Костя считает, что чем лежать, лучше двигаться. Ну и вот… Ведь не в первый раз уже! – с отчаянием произнесла она. – Я вот сейчас поставила варить бульон.

Из кухни и в самом деле доносился ароматный мясной дух. Надо признать, что и сама квартира совершенно не напоминала безобразно неопрятное логово алкоголика. Но конечно, порядок поддерживался усилиями этой женщины.

– Зинаида, – обратилась я к ней, – вы, простите, кем будете Константину Максимовичу?

– Я вроде… как бы жена ему, – не очень уверенно произнесла она. – Только мы не расписывались… еще.

Все понятно: Зинаида Константину как бы жена, он ей – как бы муж. Эх, отправить бы Зинаиду к Радомиле на знаковый тренинг о счастливом супружестве. Та бы ей живо мозги вправила. Надо же, возиться с запойным алкоголиком! Ладно, кому с кем жить и как – меня это совершенно не касается.

– Зинаида, скажите, где был Константин Максимович два дня назад вечером, шестого сентября? Где он находился примерно с десяти вечера до двенадцати? – спросила я.

– Дома, здесь, – уверенно ответила Зинаида, – а почему вы говорите именно с десяти до двенадцати?

– Потому что именно в это время и была убита его сестра – Елизавета Максимовна, – ответила я.

– Господи! – воскликнула женщина. – Но вы что же… погодите… вы что же, подозреваете Костю? Считаете, что он мог убить Лизу?!

Мне снова, как и Игорю Петровичу, пришлось объяснять, что я подозреваю всех. На данном этапе расследования.

– Нет, вы даже не сомневайтесь, Татьяна Александровна, Костя никак не мог этого… совершить. Ему, когда совсем плохо становится, ни до кого и ни до чего. Он даже из дома выйти не может. У него руки дрожат, ноги разъезжаются, как у новорожденного кутенка. Его то знобит, то в жар бросает. Много ли в таком состоянии пройдешь? Он помотает немного тряпкой, вот как сейчас, вроде как пыль вытирает, потом ложится, дремлет. Он и раньше-то, ну, когда в запое не был, с трудом ходил на работу. Знаете, головокружение, боли в сердце. Я его часто провожала, он просил. Говорил, что страшится и прохожих, и транспорта.

– А в администрации он не боялся своих коллег? – не удержавшись, спросила я.

– Нет, потом Костя уже справлялся с собой, как он говорил мне. В своем кабинете он уже мог заниматься бумагами, отвечать на звонки. Татьяна Александровна, вы не сомневайтесь в моих словах, это не Костя, это кто-то другой Лизу… Хотите, я вам расскажу, что он делал в тот день?

Она умоляюще посмотрела на меня. Хочет отмазать своего любовника? Ладно, послушаем. Я кивнула.

– Проснулся он примерно в пять часов утра, – начала Зинаида.

– Так рано? – удивленно перебила я ее.

– Понимаете, у Кости уже выработалась такая привычка, – объяснила женщина. – Он встает примерно в это время, пьет кефир или ряженку и минеральную воду. Потом ложится снова и засыпает уже до утра. Иначе… В общем, раннее утро он переносит с трудом. Поэтому он встает и пьет, как я уже сказала, или воду, или какой-нибудь кисломолочный напиток. Так было и в тот день. Потом – это было часов в восемь – Костя окончательно проснулся. Я приготовила завтрак, он выпил кофе, тщательно побрился. Костя вообще большое внимание уделяет своей внешности. Наверное, потому что понимает: в том состоянии, в котором он находится, внешность – это единственное, что не позволит ему опуститься… ниже плинтуса, как говорят.

– Хм… Значит, Константин Максимович шел на работу совершенно трезвый?

– Да, совершенно верно, – подтвердила женщина, – утром он совершенно не пил водку. Вообще-то он… мог, конечно, и с утра. Но только немного, потому что тогда ему становилось очень плохо. Понимаете, Татьяна Александровна, если он трезвый, то он чувствует себя больным.

– А если выпьет?

– Тогда ему требуется пить снова и снова. Но сначала у Кости все вроде бы приходит в норму: и руки не трясутся, и нет чувства страха, неуверенности в себе. Как будто бы он здоровый, нормальный человек. Но уже меньше чем через час наступает упадок сил, и ему требуется новый стакан. Но пока на работе, он держится из последних сил. Ему ведь надо созваниваться, показываться начальству. Надо было продержаться до пяти вечера. Потом рабочий день заканчивался, и Костя был свободен.

– Зинаида, меня интересует именно шестое сентября, – напомнила я.

– Да, конечно, я помню. Лиза… господи… Я встретила Костю после работы, и мы пошли домой.

– И он был дома до следующего утра? – спросила я.

– Да, конечно, – ответила женщина.

– Кроме вас, его кто-нибудь еще видел дома?

– Кроме меня… Дайте вспомнить. Да, тетя Капитолина с третьего этажа. Понимаете, Татьяна Александровна, тетя Капитолина работает буфетчицей в кафе около нашего дома. И Костя покупает у нее… водку. Ну, не может же он у себя… на работе. А иногда Костя просит, чтобы тетя Капитолина принесла нам домой. Вот шестого числа и был как раз такой случай. Она зашла к нам, Костя сам ее встретил. Так что она видела его.