Последняя надежда Тьмы - [61]

А ниже был пакт об окончании войны, прекращении пропаганды, программа по сближению Светлых с Темными. Подписей не было, но тот, кто писал это, хотел мира!

— Это мой почерк, хоть я это и не писал, — сказал Робрет, сверля меня взглядом. — Это моя печать, хоть я её и не ставил. Но ладно, почерк можно подделать, а печать украсть и потом вернуть на место. Но тут есть еще и магическая печать. И вот её могу ставить только я. Даже моя сестра не смогла бы этого сделать. Так как вам это удалось?

— Я впервые вижу этот документ.

— Не ври мне! — король резко встал, ухватил меня за запястье и сжал так, что я вскрикнула. Показалось, что кости если не переломились, то вот-вот переломятся.

— Пусти, — прошипела я.

— Пустите, пожалуйста, Ваша Светлость. Попрошу согласно этикету, — по слогам произнес он.

— Поцелуйте себя в свой светлейший зад…

Он сжал еще сильнее. Потянул меня к себе. Наши лица почти соприкоснулись.

— Этот документ означает, что я хотел заключать мир с Темными, — медленно, почти по слогам проговорил Робрет. — Договор помеченный как секретный. Исполнение его пунктов постепенно сблизило бы Светлых и Темных. Одни приняли бы других. Но только если бы все его пункты реализовывались постепенно и негласно. Час назад фотографии документа появились во всех газетах. Тут был Вольрет. Неподготовленная толпа воспримет это в штыки. Ко мне начнется недоверие, могут вспыхнуть восстания. Так вы планировали?

Я молчала.

— А еще меня много раз видели в твоей компании. Ты ведь ради этого приехала?

— Я этого не планировала! А черноликие существуют, — я резко вырвала руку. — Я же спасла тебя там, в палате!

— Чтобы втереться ко мне в доверие, а потом подставить первого чародея, который точно почуял бы Вольрета? Я бы сказал, что не узнал тебя. Что документ подделали, — сказал король. — То есть правду. Но на нем магическая печать. А кроме всего это значит, что кто-то может подделать любой королевский указ. Так как Темные это сделали?

Король шагнул ко мне, посмотрел свысока взглядом, в котором читалась ненависть, сжал кулак.

— Мы это не планировали, — ответила я. — Я хотела лишь найти Око Архидракона и прекратить нападение драконов на нас. Черноликие существуют, заговор тоже. Выпусти меня и я помогу найти того…

— Среди моих людей ваш шпион, — прервал меня король. — Кто-то же отправил копию документа в газеты. Он сделал это сегодня утром. Из дворца. Когда Вольрет уже был мертв, а ты сидела здесь. Кто это? Это ведь он заставил меня поверить в заговор, подготовил плацдарм для вашего с Вольретом вмешательства? И надо же, я, дурак, поверил, что дело не в Темных!

— Кроме меня тут никого нет, — ответила я.

— Не ври мне. А еще, кажется, мне кто-то подливал любовный эликсир или что-то в этом роде. Не зря же ты мне сразу понравилась, — с этими словами Робрет схватил меня, прижал к себе и поцеловал.

По моей коже пробежало обжигающее пламя, словно закипала кровь. А он меня не отпускал. Изо всех сил прижимал к себе, словно не мог насытиться. Казалось, что этот пренеприятнейший момент будет длиться вечно.

Нет, дело не в заколке Малефаруса. Ею я уже давно не пользовалась. Кто-то и в самом деле подсыпал что-то королю. Пара моих волосков или сломленный ноготь, лепестки розы-хамелеона, настоянный на спирте плод дерева-берсерка, и можно влюбить человека в кого-то конкретного, разве что кроме случаев, когда он уже влюблен. Наверное, так и было. Не думаю, что он в здравом уме бросался бы на меня с поцелуями.

— Так кто из вас здесь? — спросил он. — Если расскажешь все, может, будешь помилована. А если нет — познакомлю тебя с пыточных дел мастером. Он точно не самый симпатичный мужчина во дворце, зато свое дело знает.

— Я действительно не знаю, — ответила я. — А тебе угрожают не Темные, а свои же.

— Все равно придется рассказать. Если не мне, то ему, — он снова впился своими губами в мои. Я вертелась, вырывалась, но хватка короля была слишком сильной.

Больше всего я жалела о том, что это место полностью блокирует магию, кроме разве что артефактов, которых не достать.

А потом король толкнул меня на стул. Я сильно ударилась локтем. Яйца Темнейшего Драхия!

— Может, хотя бы без поцелуев обойдемся? — спросила я, растирая руку.

— Вечером зайду еще раз. Подумай, хочешь ли ты на свидание с пыточных дел мастером, — Робрет подошел к двери, постучал. — Уведите.

В ту же минуту в комнату вбежал стражник, принялся цеплять на меня кандалы.

— Не снимай их. Пусть так посидит, — сказал Робрет.

— Слушаюсь, Ваша Светлость, — он кивнул королю к королю. — Пошла! — это уже было сказано мне.

Интересно, их обучают так резко менять тон голоса?

Стражник привел меня обратно в камеру и буквально вбросил внутрь, что я оказалась на мокром полу. Дверь закрылась. Щелкнул замок.

Кандалы сильно жали. Я была готова на все, чтобы от них избавиться. Плечо болело. Кожу жгло. А еще это они Светлые! У нас в тюрьмах условия получше будут. Сидевшая у стены крыса смотрела так, будто и ей было меня жаль.

Мне хотелось одного — испепелить их всех вместе с живым дворцом, черноликими, ряженными курицами на отборе. Что я могу ему сказать, если не представляю как подделать его долбанную печать и не имею шпионов во дворце? Если кто-то водил за нос и меня, и его, и вообще всех!