Последняя лошадь - [5]
На небе появились первые звёзды. Ночь тихо и безучастно наблюдала за путниками. Пашка вышел из машины, залез на пригорок и посмотрел вдаль.
Ветер приносил с собой знакомый с детства запах полыни, донника, распаренного за день и высушенного солнцем сена и ещё какой-то волнующий аромат начала лета. Где-то вдалеке, на излучине мерцающей реки, трещала моторная лодка.
– Как в деревне на косогоре, близ Дона… – подумал Пашка и потянулся за сигаретой. Курил он редко, скорее для форса, дав себе твёрдое слово в этом гастрольном городе бросить совсем – на манеже, в работе, иногда «дыхалки» не хватало.
Воспоминания, которые он постоянно гнал от себя, спрятав их в самый дальний потаённый уголок, вдруг вырвались на волю, накатили, давя на сердце и горло. Калейдоскоп прошлого закружился галопом цирковой лошади. Вспомнилось воронежское детство, побег из дома, встреча с Захарычем. Смерть последнего родного человека – спившейся вконец тётки. Пашкины постоянные приезды к Валентине в её гастрольные города, ещё когда он учился в цирковом училище, её приезды к нему. Честно заработанный «красный» диплом, отрепетированный сольный жонглёрский номер и почти два года семейной жизни, где мёд горчил, а лекарства были ядом.
Вместе с сигаретным дымом у Пашки вырвался наружу невольный стон от ноющей, не проходящей боли. Всё пронеслось одной секундой, полоснув по сердцу и оставив кровоточащий след, как только что вспоровшая небо падающая звезда…
Таксист всё возился с машиной, проклиная «Последнюю Лошадь» и всех лошадей на свете, запряжённых в железную повозку под названием автомобиль. На свет лампочки под капотом прилетела мошкара, которая досаждала шофёру ещё больше, чем таинственная неполадка.
– Дыми сюда, циркист, а то сожрут! – шофёр был доволен своей шуткой. Лихо переделанное слово напоминало ему знакомое – «таксист».
Пашка пропустил мимо ушей каламбур, который остался без аплодисментов. Реплика шофёра тем не менее отвлекла его от терзающих воспоминаний.
Пуская струю дыма на мошкару, он вдруг заметил, что центральный провод трамблёра как-то странно торчит. Дотронувшись до него, «циркист» понял причину поломки.
– Садись, заводи…
– ?!..
– Садись, тебе говорю, «погонщик лошадей»! – У Пашки была природная реакция на слово. «Поздним зажиганием» он никогда не страдал. «Циркист» тоже не осталось без внимания. – Садись, фокус покажу. Заводи!..
Машина немного покапризничала и завелась.
– Ну, ты даёшь! – восхищённо взглянул на своего пассажира таксист. – Что там было? – его повреждённая бровь собралась гармошкой. Он вытирал руки о тряпку, извлечённую из «бардачка».
– Кио секретов не выдаёт! – Пашка решил сохранить в тайне «серьёзность» поломки. Его авторитет резко возрос в глазах владельца «Последней Лошади».
Дальше ехали без приключений. Вскоре шофёр объявил:
– Ну, вот ты и «дома». А мне ещё «скакать» километра три до таксопарка.
Слева высилась усечённая пирамида цирка-шапито, спящего в ночи. Лёгкие порывы налетающего ветра шевелили брезент, который, словно волна в море, вздыхал и успокаивался. Цирк окружала металлическая изгородь, к которой прилепились вагончики с тёмными окнами. День кончился. Артисты теперь кто в гостиницах, кто на съёмных квартирах – обычная гастрольная жизнь…
Таксист выключил счётчик и помог вытащить из салона вещи. Пашка протянул купюру.
– О! У меня нет сдачи!
– Не надо. Это тебе за экскурсию – когда ещё так незабываемо поездишь! Ну, и на «сено»…
– Какое сено? – не понял таксист.
– Для твоей «лошади», – кивнул Пашка на авто.
– Остряк-самоучка! – беззлобно огрызнулся шофёр. – Слушай, а у вас в цирке лошади есть?
Пашка утвердительно кивнул и невольно улыбнулся, вспомнив о самых дорогих ему людях, ради которых он сюда и приехал: о Захарыче, Свете Ивановой и их конном номере. Водитель о чём-то подумал и спросил:
– А если я к тебе как-нибудь забегу, коняшек покажешь?
Пашка, продолжая улыбаться, ещё раз кивнул.
– А как тебя найти? – бровь таксиста приподнялась сломанным треугольником.
– Спросишь жонглёра Пашку Жарких. Ну, или Пашку Жару…
Дверь такси вновь захлопнулась не с первого раза. Машина рыкнула, обдав плохо сгоревшим бензином. Со скрежетом включилась первая скорость.
– Тебя-то как звать, ковбой? – крикнул Пашка. Из треска и дребезжания донеслось:
– Венька Грошев! Ну, или Венька Червонец!.. Облако бензина развеялось, подвывающий звук удаляющейся машины постепенно стих.
– Хм, «Последняя Лошадь»… – вспомнил Пашка и, подняв сумку с чемоданом, толкнул незапертую калитку ограды цирка.
Глава вторая
Молодой перспективный жонглёр Пашка Жарких остановился посреди тёмного двора передвижного цирка-шапито, на мачтах которого, по дуге, фанерными буквами было написано «Дружба». Приезжий всматривался, пытаясь хоть как-то сориентироваться и решить, что делать дальше. Он разглядывал силуэты разрисованных цирковых вагончиков, которые стояли по периметру, тесно прижавшись друг к другу, образуя букву «П», и старался угадать, в котором из них его Захарыч.
– Ну что ж, «Дружба» так «Дружба»! Интересно, есть кто живой? С кем «дружить-то»?..
В дальнем углу светилось окошко. Это был единственный приветливый огонёк в молчаливом тёмном царстве спящего цирка. Где-то всхрапывали лошади, постукивая копытами по деревянному полу денников. Нет-нет, повизгивали потревоженные посторонними звуками дрессированные пуделя. Порыкивали громко сопящие во сне медведи.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Это сборник прозы в стихах. Исповедь автора самому себе. Душа, вписанная в строчки…Кому-то эта книга покажется грустной. Кому-то – слишком жёсткой и правдивой. А кому-то, наоборот, покажется, что автор приукрашивает жизнь. Столь откровенные стихи всегда непросто читать. Но в самые трудные моменты жизни они становятся лекарством – как для автора, так и для читателя.Так же в книгу вошёл сборник «почти» романсов и песен: “Ах, скажите вы мне…” где лирическая грусть в ладу с юмором и светлой радостью.Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
В сборник "Ковчег Лит" вошли произведения выпускников, студентов и сотрудников Литературного института имени А. М. Горького. Опыт и мастерство за одной партой с талантливой молодостью. Размеренное, классическое повествование сменяется неожиданными оборотами и рваным синтаксисом. Такой разный язык, но такой один. Наш, русский, живой. Журнал заполнен, группа набрана, список составлен. И не столь важно, на каком ты курсе, главное, что курс — верный… Авторы: В. Лебедева, О. Лисковая, Е. Мамонтов, И. Оснач, Е.
Книга «Подарок принцессе. Рождественские истории» из тех у Людмилы Петрушевской, которые были написаны в ожидании счастья. Ее примером, ее любимым писателем детства был Чарльз Диккенс, автор трогательной повести «Сверчок на печи». Вся старая Москва тогда ходила на этот мхатовский спектакль с великими актерами, чтобы в финале пролить слезы счастья. Собственно, и истории в данной книге — не будем этого скрывать — написаны с такой же целью. Так хочется радости, так хочется справедливости, награды для обыкновенных людей — и даже для небогатых и не слишком счастливых принцесс, художниц и вообще будущих невест.
Либби Миллер всегда была убежденной оптимисткой, но когда на нее свалились сразу две сокрушительные новости за день, ее вера в светлое будущее оказалась существенно подорвана. Любимый муж с сожалением заявил, что их браку скоро придет конец, а опытный врач – с еще большим сожалением, – что и жить ей, возможно, осталось не так долго. В состоянии аффекта Либби продает свой дом в Чикаго и летит в тропики, к океану, где снимает коттедж на берегу, чтобы обдумать свою жизнь и торжественно с ней попрощаться. Однако оказалось, что это только начало.
Давно забытый король даровал своей возлюбленной огромный замок, Кипсейк, и уехал, чтобы никогда не вернуться. Несмотря на чудесных бабочек, обитающих в саду, Кипсейк стал ее проклятием. Ведь королева умирала от тоски и одиночества внутри огромного каменного монстра. Она замуровала себя в старой часовне, не сумев вынести разлуки с любимым. Такую сказку Нина Парр читала в детстве. Из-за бабочек погиб ее собственный отец, знаменитый энтомолог. Она никогда не видела его до того, как он воскрес, оказавшись на пороге ее дома.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ «Задумчивый вальс морских волн», написан недавно.Образ молодого музыканта, героя рассказа, остался для автора навсегда большой загадкой. Его самоутверждение в жизни, как взрослеющего человека и музыканта, отражено контрастами, навеянными музыкой Альфреда Шнитке.Высокие, отвесные скалы над морем символизируют преодоление предстоящего жизненного пути героя, талантливого музыканта – детдомовца, обладающего утончённым восприятием красоты окружающей природы и отражающего её в своих музыкальных сочинениях.Звуки моря, грозные и успокаивающие, открывают для юного музыканта другую реальность, словно беседуют с ним, ведут Валерия неизведанными тропами, где он встречает ещё одно чудо – Лейлу, девочку из обеспеченной семьи.
В книгу автор включил повести и рассказы о простых людях, людях интересной и сложной судьбы, здесь и старшее поколение, прошедшее тяжкие испытания войной, и его современники, и молодёжь. Героев повествований объединяет стремление самим управлять своей судьбой, самим её строить, как бы сложны и противоречивы ни были жизненные обстоятельства.