Последняя комета - [15]
Я увлекаю Тильду на другую улицу. Здесь меньше народа. Большинство молчит. Похоже, они так же ошарашены, как и я.
– Мне надо покурить, – заявляет Тильда и резко останавливается.
Она прислоняется к столбу, достает пачку сигарет с предупреждающем текстом на русском языке. Ее грязные руки дрожат, и мне приходится помочь ей зажечь сигарету. Она сразу покрывается пятнами от мелких капель дождя. Тильда делает затяжку так жадно, что слышится треск огня, пожирающего бумагу. Она наполняет дымом легкие. А ведь еще недавно так берегла их.
Люди косятся на нас, проходя мимо. Тильда, судя по всему, даже не замечает их. Она раскачивается на месте.
– Что ты принимала сегодня? – спрашиваю я снова.
– Какая тебе разница?
– Ты должна прекратить.
– Заткнись, Симон. Ты тоже далеко не праведник.
– Это не одно и то же. Ты даже сама не знаешь, что принимаешь?
Тильда с издевательской улыбкой смотрит на меня:
– Ты беспокоишься обо мне, Симон?
– Как и все!
– Все делают это. Все рвутся рассказать мне, что я должна делать. Малышке Тильде, которая может быть умницей, если только захочет. – Она с ненавистью таращится на меня. – Все такие лицемеры.
– Мы просто хотим помочь тебе.
– Конечно.
Она шатается. Опять прислоняется к столбу. Делает затяжку, сощурив глаза от дыма.
– Мне надо идти, – заявляет она.
– Куда ты собралась?
– Неважно.
– К Саиту?
– Прекрати. Сайт – ничтожество.
– Тильда… Если ты решила добыть еще этого дерьма… не надо. Пожалуйста.
Тильда швыряет в сторону сигарету, которая с шипением гаснет, приземлившись на мокрый тротуар. Но сама стоит на месте. Смотрит на небо. Моргает. Крошечные капли блестят в ее волосах.
– Знаешь, что я поняла? – говорит она. – Все те, кто говорит, что они знают, что лучше для меня… и верят, что они лучше, чем я… они худшие из всех. Я не собираюсь с этим больше мириться.
– Тильда, – говорю я, – я не считаю себя лучше, чем ты.
Она начинает плакать. Трясет головой. Я пытаюсь обнять ее, но она выскальзывает из моих рук.
– Ты не понимаешь. Есть только один человек, который смог бы сделать это, но она…
Тильда замолкает. Со злостью вытирает щеки.
– Я, пожалуй, понял бы, если бы ты поговорила со мной, – говорю я. – Мы же разговаривали обо всем.
– Нет. Не разговаривали.
Понимает ли она, о чем болтает? Может, нарочно пытается причинить мне боль? Эта Тильда непостижима для меня. Я не знаю, кто она.
– Тебе надо идти домой, – говорю я. – Я провожу тебя. Обещаю не пытаться остаться у тебя, мне главное знать, что ты…
– Я не могу больше находиться дома. Не выдерживаю.
Она вытирает слезы. Мне хочется рассказать ей, что я в курсе насчет Класа и Истинной церкви. Что мне тоже невыносимо сидеть дома. Что я нигде не чувствую себя дома с тех пор, как она ушла от меня.
Но Тильда заметила что-то за моей спиной. Ее лицо меняется, словно она надела маску. Она широко улыбается. Фальшиво. Плохо пытаясь имитировать себя прежнюю. Я поворачиваюсь, как раз когда Аманда и Элин бросаются нам на шеи. С ними Хампус и Али.
– Черт, как я рада тебя видеть. Ну, и страха мы натерпелись, – говорит Аманда и целует Тильду в щеку, а потом бросает взгляд на меня.
– Что случилось с твоей бровью? – спрашивает Элин.
Я поднимаю руку, касаюсь раны:
– Кто-то случайно ударил меня головой.
– Вечеринка! – кричит Хампус и делает пируэт, из-за чего чуть не падает с тротуара. – Пошли сейчас. Нам надо домой к Али.
– Мы скоро придем, – говорю я.
– Симон скоро придет, – вмешивается Тильда. – Мне надо сходить и переговорить кое с кем.
Элин и Аманда переглядываются.
– Пошли с нами, – предлагает Аманда.
Но Тильда качает головой.
Хампус начинает нервничать все сильнее. И в конце концов Элин и Аманда сдаются. Я и Тильда стоим и смотрим вслед другим, когда они уже исчезают в направлении жилого района, расположенного по ту сторону железной дороги. Тильда достает новую сигарету, и в этот раз ей удается зажечь ее самостоятельно. Руки перестали дрожать.
– Я пойду с тобой, куда бы ты ни направилась, – говорю я. – Ты не можешь ходить сама по городу, когда…
– Отвали, Симон. У меня теперь своя жизнь. Она не имеет к тебе никакого отношения.
Она трогается с места. Я иду за ней, но она оборачивается:
– Если ты не оставишь меня в покое, я закричу.
Я смотрю в сторону Стургатан. Интересно, мужчины в ветровках еще там? По-прежнему рвутся прийти на помощь?
Я ничего больше не говорю. Стою на месте. Даю ей уйти.
Бомбом начинает выть, как только я вставляю ключ в замок. Когда я открываю дверь, его монотонная серенада в мою честь эхом отдается на лестничной площадке. Я быстро закрываю за собой дверь, шикаю на него, пока он не прекращает лаять, но когда семидесятикилограммовый пес, даже молча, прыгает вокруг меня в тесной прихожей, это тоже производит много шума.
– Успокойся, старина, – хриплю я и наклоняюсь, пытаясь разуться.
Влажный язык обрушивается мне на лицо, прежде чем успеваю подняться. Споткнувшись, я ковыляю в ванную и смотрю на себя в зеркало. Пластырь, который дал мне Али на вечеринке, отвалился по дороге домой. У меня кровавое пятно на щеке. Бровь распухла и болит.
Я чищу зубы. Когда зубная щетка соскальзывает на небо, кажется, что меня стошнит. Потом я споласкиваю рот водой прямо из-под крана. Стою, наклонившись над раковиной.
«Балтик Харизма» ходит по одному маршруту уже более 20 лет, и все шло прекрасно до роковой ночи, когда связь с землей оборвалась. Автопилот ведет лайнер в Финляндию, но ни одной живой души на нем не осталось.Некуда бежать. Негде спрятаться. Никому нельзя доверять. Как только древнее зло начало распространяться, его уже не остановить.
Джоэл вернулся в маленький городок, в котором он вырос. Он был вынужден стать родителем для собственной матери Моники и заботиться о ней. Но в доме престарелых «Сосны» Монике становится все хуже и хуже. Она видит своего умершего мужа. Знает то, чего знать не должна. Стала совсем непохожа на себя. Как будто что-то неизвестное овладело ею. Это не история о призраках и одержимости. Это история о самом ужасном страхе – о потере контроля над собой.
В начале осеннего семестра в старшей школе Энгельсфорса погибает подросток. Его тело найдено в одной из кабинок школьного туалета, и все указывает на то, что это самоубийство. Только шесть старшеклассниц знают правду о том, что Элиас был одним из них, избранным, который должен был сыграть решающую роль в мировой битве добра и зла. И теперь им всем необходимо преодолеть личные разногласия и объединиться, иначе следующей жертвой может стать кто-то из шестерых.
Мину, Ванесса, Линнея, Ида и Анна-Карин — несколько старшеклассниц, обладающих суперспособностями, — все лето в одиночку сражались с демонами. Начинается новый учебный год, и девочкам придется объединиться, чтобы противостоять злу. В маленьком городке Энгельсфорсе скоро начнется битва с силами, живущими в другом измерении. И только пятеро избранных могут предотвратить апокалипсис.
Виктор Николаевич Харченко родился в Ставропольском крае. Детство провел на Сахалине. Окончил Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Работал учителем, журналистом, возглавлял общество книголюбов. Рассказы печатались в журналах: «Сельская молодежь», «Крестьянка», «Аврора», «Нева» и других. «На реке черемуховых облаков» — первая книга Виктора Харченко.
На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.