Последняя из рода Блау - [16]

Воспоминания я выбирала на первый взгляд хаотично, но выстроила четкую последовательность образов. В конце просмотра у всех должно было сформироваться одно-единственное мнение.

Над столом в свете луны обнимались и разговаривали Квинт и Айша. Пели ночные свиристели… Маленький тканый мешочек перекочевал в карман плаща.

Разбитый родовой алтарь Блау и обгорелые остовы башен разрушенного поместья… Этот образ я взяла из кошмаров, которые мучили меня каждую ночь.

Легкий кивок стражника у внутренних ворот в ответ на кокетливый сложный жест и улыбку одной из тетиных горничных…

Разговор про Ливию и слуг…

Поднос… удар… извивающаяся Нэнс на ковре…

Проекция погасла.

Ликас хмурился, сжав пудовые кулаки. Начальник охраны подался вперед, как гончая, почуявшая добычу. Проморгали.

Дедок Луций сидел с довольным и одобрительным видом, сложив пухлые руки домиком… Знал?

Больше всего меня интересовала реакция Виртаса. Запись была неполной. Из первоначального варианта я убрала последний фрагмент – короткий эмоциональный спор наставника с Ливией, служанкой Айши. Да, спор был без звука, потому что я наткнулась на них совершенно случайно, задремав на дальней галерее – оттуда не было слышно, но факт остается фактом.

Наставник, какие у вас могут быть общие дела с тетей?

Глава 9 Новые откровения

Разошлись мы под утро, когда светало. Мастер Ликас был непреклонен – утренней тренировке быть, поэтому ложиться я не стала.

Операция «домашний переворот» была назначена на завтрак. Как-то совершенно естественно главой и оперативным руководителем штаба стал дед Луций. Что, куда, кому… Авторитет его не оспаривали, и я решила присмотреться к Луцию получше.

Раньше мы общались мало – не было причин, и дедок сгинул вместе с дядей в Левинсбрау. Уехать уехали, а обратно так никто и не вернулся.

Голосовали единогласно: пресекать на корню. В воздухе пахло изменой. Всех чужих слуг связать и провести через малую вассальную клятву, выживут – выживут, нет – туда им и дорога.

С тетушкой и кузинами было сложнее. Номинально за такое самоуправство с чужими слугами я могу получить вызов в дуэльный круг. От тетушки и Айши? Смешно.

С одной стороны, это мой дом и мой род, моя территория. С другой – тетя старше по возрасту и силе, но не титулу, и малую печать Блау дядя оставил мне, так что де-факто Старшая я, и на моей территории происходит беспредел.

Великий, как просто было на войне! Никаких особенных имперских родовых заморочек. В операционной целителей все границы как-то сами по себе незримо стираются.

Мне хотелось побегать и подумать.

Разложить по полочкам полученную информацию, отфильтровать вскользь брошенные фразы, жесты, еще раз оценить взгляды. На душе было беспокойно и муторно, как будто я что-то упустила.

На улице дышалось вкусно – свежо и холодно. Мягкие замшевые сапожки промокли от росы, то и дело под ногами хрупал первый осенний ледок. Хорошо!

Мастер Ликас нагнал меня на втором круге и, снизив скорость, пристроился рядом, бок о бок.

Я бежала молча, экономя силы и дыхание. Сам скажет, что хотел.

– Мисси, поговорить бы… – Ликас зашел напрямую. Аларийцы вообще не любят словесные экивоки. Прямой путь – самый короткий путь, но если не хотят говорить, и слова не вытащишь, или напустят такого туману, что сам не рад будешь, что спросил. И – «мисси», не «госпожа», исключительно аларийский вариант обращения к юным незамужним леди, значит, тема важная.

Про проверку Нэнс знают наверняка уже все. Я до сих пор не понимаю, как работает этот их коллективный аларийский разум. Но то, что знает один алариец в поместье, всегда знают все.

– Наши волнуются. Не раз и не два были попытки убрать воспоминания.

Я резко затормозила и бросила острый взгляд на мастера.

– И у меня. – Ликас спокойно пожал широкими плечами. – Не самих, нас не трогают, вы же знаете. Другие. То разговора не помнят, то ленты потеряли, то куда-то ларь из-под муки делся. Вчера, в вечерней смене… Гая знаете? Так вот, он забыл, что племянницу Маги на свидание звал после склянок.

Да уж, если можно поверить в мелкие совпадения, то племяшка Маги имела настолько впечатляющие формы, глядя на которые исходило слюной все мужское население поместья младше ста, что забыть про свидание с такой красоткой…

– Как давно?

– Да почитай уже пару зим как. Разбираться начали, так и припомнили, самое раннее по весне было, когда старую запруду унесло. – «Как раз тогда, когда вам мастера-наставника Виртаса из столицы выписали», – невысказанные слова повисли в воздухе.

Ликас никогда не называл Виртаса наставником. Максимум – «мастер» и «сир», и то с определенным высокомерным превосходством, свойственным всем аларийцам.

– Мисси, вы же знаете, мы-то все помним, даже если забыть хотели. Матушки вашей, мистрис Релии, почитай, десять зим как нет, а ровно вчера все было. – Ликас вздохнул.

На самом деле я давно подозревала, что он тайно и безответно был влюблен в маму. И потом эта любовь плавно и естественно перешла на меня. Без всяких моих заслуг. Иначе в чем причина такого особого ко мне отношения?

– Видел кто?

– Действуют всегда со спины, и мелькало там пятно темное, но не разобрать ничего. И дядя ваш несколько раз после разговора со Светлым вашим сам не свой был. Распоряжения забывал, райхарец застаивался…