Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века - [49]

С наступлением неолиберальной эпохи Германии удалось сохранить свои особенности и одновременно расширить возможности. Последние появились, благодаря включению в германскую экономическую орбиту Восточной Европы с ее дешевой и образованной рабочей силой и девственными рынками. «Восточная Европа была неприкосновенной для западного капитализма, — отмечает в этой связи Н. Кляйн, — там еще просто не существовало потребительского рынка, достойного внимания… Потенциальные возможности быстрого получения прибыли для тех, кто придет первым, были просто невероятными» [642].

Следующий шагом стало введение евро в 1999 — 2002 гг., что с одной стороны ликвидировало возможность валютного протекционизма, а с другой снизило процентные ставки до уровня лидеров, и как следствие привело к росту покупательной способности стран еврозоны [643]. В результате Германия и развитые страны ЕС получили рынок сбыта для своей продукции, а развивающиеся — шанс резко улучшить свое благосостояние. Например, у Польши, Прибалтийский стран, Венгрии, Словакии, Румынии благосостояние всего за 8 лет (2000–2007 гг.) выросло в 3–4 раза [644].

Среднегодовые темпы роста расходов домохозяйств в 2004 — 2007 гг., на одного жителя, в % [645]

Дополнительную выгоду дала Единая сельскохозяйственная политика в ЕС, которая сложилась в 1950-е гг. на основе компромисса: немецкая промышленность получает доступ на рынки Франции, а Германия помогает французским фермерам. Позже эта схема распространилась и на другие страны зоны евро и прежде всего на Грецию, Испанию, Италию и Португалию. На поддержку сельхозпроизводства Евросоюз сегодня тратит почти половину своего бюджета.

Но главное на внешнем рынке — введение евро позволило Германии сохранить свою конкурентоспособность, несмотря на профицит платежного баланса, который должен был бы привести к укреплению ее валюты и как следствие к снижению экспорта. Однако, поскольку профицит Германии компенсировался торговыми дефицитами других стран еврозоны, евро оставался относительно стабильным. В результате Германия получала дополнительные возможности для поддержания своей конкурентоспособности на мировом рынке.

…

Данные механизмы напоминают те, которые Германия применяла в 1930-е гг. Тогда в торговле со странами Восточной и Центральной Европы Германия широко использовала клиринг. При этом она платила им выше рыночной цены за сельхозпродукцию, а те использовали прибыль на приобретение германских промышленных товаров.

Об эффективности этих мер в 1930-х гг. свидетельствует мнение английского историка Дж. Фуллера: проводимая Германией «политика бартерных соглашений и субсидирования экспорта нанесла смертельный удар британской и американской торговле » [646] . О последствиях этого пути предупреждал главный банкир Германии Я. Шахт (1936 г.): если Германия «будет расширять свое влияние в Европе, (она) столкнется, а быть может даже начнет войну с Соединенными Штатами » [647] .

Эта война уже шла: американские протекционистские таможенные пошлины и долговые обязательства душили Германию не хуже кольцевой блокады, не оставляя ей альтернатив [648].

Кризис 2008 г. потрясет экономику Европы до основания, средний уровень бюджетного дефицита в еврозоне прыгнет с 0,6 % ВВП в 2007 г. до 7 %, а государственного долга — с 66 % до 88 % ВВП (в 2012) [649]. При этом госдолг составляет всего около 1/3 всего совокупного долга нефинансового сектора, который в целом по странам Евросоюза достиг уже 220 % ВВП. Но еще большую тревогу вызывает рост безработицы, которая в 2012 г., по данным Евростата, в 17 странах еврозоны достигла рекордного показателя за всю историю существования зоны евро — 11,4 %. Самый высокий уровень безработицы (09.2012) в Испании — 25 %, Греции — 24 % трудоспособного населения. Греция, а за ней Испания, Португалия, Италия окажутся на грани дефолта, и для их спасения будут приняты чрезвычайные меры бюджетной экономии, реструктуризации и новых кредитов.

Процентные ставки в зоне евро ко второй половине 2012 г. упадут до исторического минимума 0,75 %. Но еще более показателен пример Великобритании, где десятилетние облигации дают сегодня самый низкий процент за все триста лет существования рынка государственного долга страны [650]. И Европейский Центральный Банк так же, как и Банк Англии, как и ФРС США обращается к мерам «количественного смягчения». Правда в меньших объемах, но с тем же успехом — деньги в экономику не пойдут, а будут копиться на корсчетах ЕЦБ [651].

Объем прямых мер «количественного смягчения» 2009 — 2012 гг. [652]

На фоне кризисной Европы Германия выглядит уникумом, у нее минимальная за последние 20 лет безработица, снизившаяся по сравнению с 2006 г. почти в два раза. Число занятых достигло 41,5 млн. человек — столько рабочих мест не было в Германии за всю ее историю. Германия 2012 г. имеет профицитный бюджет, рост ВВП и рекордный экспорт — 209 млрд евро, на 57 % больше, чем десять лет назад. И если в 2002 г. на экспорт шло 68 % продукции немецких машиностроителей, то в 2012-м уже 75 %. Начиная с 2013 г., можно ожидать подъема конъюнктуры» — утверждает глава экспертного экономического совета при немецком правительстве В. Франц [653]. Согласно прогнозу ОЭСР, опубликованному в конце прошлого года, уже в 2014-м рост немецкого ВВП должен составить 1,9 %. О вере инвесторов в Германию говорит тот факт, что почти половину своих долговых обязательств за последние годы она размещает под отрицательный процент.