Последний выстрел Странника - [14]

Пауза длилась минуты три или четыре. Наконец старший полицейский – похоже, что именно он командует здесь, – оторвался от лицезрения моей фотокарточки в загранпаспорте. И уставился уже на меня, недобро сузив и без того узкие глаза.

– Имя! – резко сказал он на английском. – Имя! Фамилия! Откуда и с какой целью приехали в Таиланд!

Поначалу я собирался игнорировать его вопросы. Но если я буду играть в молчанку, то вряд ли пойму, кто они такие и что за всем этим стоит.

– Николаенко Сергей, – озвучил я то, что записано в соответствующих графах загранпаспорта, по которому я приехал в эту страну. – Ни-ко-ла-ен-ко, – повторил я по слогам.

– Откуда приехали?

– Из Киева транзитом через Прагу.

– Киев? Где это?

– Город такой… столица Украины.

– Гражданство?

– У вас мой паспорт в руке.

– Отвечайте на вопрос!

– Гражданин Украины.

– Украины?

– Да. Есть такая страна, можете себе представить.

Таец сердито шлепнул паспортиной с трезубцем по барной стойке.

– Никаких шуток! Понятно?

– Я и не думал шутить. А могу я спросить, офицер?

– Нет.

– Вы из полиции… Представьтесь, пожалуйста. И объясните…

– Заткнитесь, – процедил офицер. – Вопросы здесь буду задавать я.

– Я не понимаю…

Обладатель часов Seiko зарядил мне локтем под ребра. Ударил вполсилы, больше для острастки. Но и не так, чтобы нежно.

Я еще не совсем пришел в себя после этого тычка, когда прозвучал следующий вопрос:

– Сер-гей Ни-ко-ла-ен-ко… Это ваши настоящие имя и фамилия?

– Пока не представитесь… и не объясните, в чем меня…

Тот, что стоял справа, пнул меня ногой. Тайцы, надо сказать, народ добрый, приветливый, но в то же время они славятся как бойцы. У них не переводятся хорошие мастера по боевым единоборствам. В арсенале муай тай – известного как тайский бокс – существуют приемы ударов ногой или ногами. У этого, что пнул меня, лоу-кик получился образцово: если бы меня не держали, он бы меня подрубил ударом по голени…

Но парень в камуфляже и маске… тот, что зарядил по мне, он наверняка не таец, не местный. Потому что в Таиланде ребята ростом под два метра большая редкость. Мне, во всяком случае, таких рослых и габаритных особей на глаза еще не попадалось.

– Оружие? Наркотики? – поинтересовался офицер. – Что-либо незаконное при себе имеете?

– До вашего появления здесь не было ничего незаконного.

– Заткнись, умник! Советую сделать чистосердечное признание!!

– Признаться? Но… но в чем?

– Не стройте из себя идиота!

Офицер слез с табурета. Что-то недовольно бормоча под нос, он направился в спальню. Мои дюжие конвоиры повели меня за ним. Вновь объявился полицейский с цифровой камерой. Старший, показав пальцем на лежащую возле приоткрытого отделения шкафа-купе дорожную сумку (она была раскрыта), спросил:

– Это ваша сумка?

– Возможно… но я не уверен.

– Я задал вопрос!

– Я сказал – «возможно». – Я облизнул пересохшие губы и добавил: – Могу я узнать, в чем меня обвиняют? Если меня собираются обвинить в совершении какого-то преступления, я хотел бы…

Один из полицейских двинул меня кулаком в спину.

– Охххх… хотел бы, чтобы сообщили в посольство и обеспечили присутствие адвоката, – все же закончил я.

Старший сделал знак одному из сотрудников. Тот, надев пару перчаток, присел возле открытой сумки на корточки. Он запустил руку внутрь сумки. И уже вскоре достал оттуда сверток, вложенный в полупрозрачный целофанированный пакет.

– Что в этом свертке? – глядя на меня, спросил офицер тайской полиции. – Отвечайте!

– Не знаю… Я в первый раз это вижу.

– Все так говорят… – таец скривил губы. – Разверни сверток, – скомандовал он сотруднику. – Оператор, фиксируй выемку вещдока!..

Внутри свертка из плотной коричневатой бумаги обнаружилась небольшая, черная, круглой формы шкатулочка с какой-то надписью на местном наречии по ободку. Подобные этой шкатулки здесь, в сувенирных лавках, можно встретить во множестве. В них хранят ароматизаторы, например, мыло в виде тропических цветков. Они также удобны для хранения бижутерии.

Открой они первым делом чемодан, в котором хранятся вещи Ники – впрочем, его содержимое большей частью развешено на плечиках, сложено в отделении для белья или унесено в ванную, если речь о косметике и гигиенических принадлежностях, – то я бы особенно и не удивился.

Но что делает эта шкатулка в моей сумке? И что находится в ней, в этой невесть как попавшей в мою сумку коробочке?

Я хотел было поинтересоваться у старшего, положено ли по законам Королевства Таиланд присутствие в ходе такого рода полицейских мероприятий понятых. И имеется ли у него вообще ордер на обыск этого жилища. Но, предчувствуя, что мой вопрос спровоцирует опекающих меня громил на удар по почкам или на еще один болезненный лоу-кик, решил промолчать.

Меня не стали долго томить; сотрудник открыл верхнюю крышку, затем кончиками пальцев достал оттуда принявший форму круглой шкатулки пакет.

Размотал пленку. Встряхнул пакет на ладони, проткнул его в одном месте, затем лезвием перочинного ножа, который он держал в другой руке, взял изнутри толику содержимого.

– Героин, – изрек он спустя короткое время. – Здесь… граммов шестьдесят. Бьюсь об заклад, что этот порошок – «морская смесь».