Последний враг - [4]

«Я считал себя очень сильным и жаждал испытаний, — подумал он. — И вот спасовал перед неизвестным, может быть, несчастным человеком. Испугался его странного поведения, которое, возможно, имеет какую-то непонятную для меня логичность. Я считаю его сумасшедшим — а не сошел ли с ума сам? Одиночество, к которому подготавливал себя, летая на близкие звезды, живя на пустынном Марсе, и вершиной которого, думал я, станет вот этот полет, оказалось не щитом, а слабенькой скорлупой. Не смогу закончить путешествие, не победив того неизвестного человека, но, одолев его, безвозвратно потеряю покой».

Райнис скорее почувствовал, чем услышал, как обитатель корабля вошел в зал. Он не обернулся, но все мысли улетучились, опять нахлынули страх, обида, тревога, злость. Задрожали руки.

— Значит, вы все-таки не желаете показаться мне? — спросил, все еще не оборачиваясь, хотя глазами уже искал отражение человека на блестящей поверхности пульта. — Мы оба не сможем так долго оставаться. Один должен проиграть.

Ни звука. Райнис еще подождал. Вдруг ему показалось, что человек стоит у него за спиной и собирается что-то делать. Вскрикнув, вскочил с кресла и обернулся. Сзади никого не было, и все-таки что-то было. Прежде, проходя по залу к пульту управления, он обогнул шкафчик оперативной памяти, даже прикоснулся к нему. Теперь рядом стояла вторая такая же тумбочка.

«Ага, — подумал Райнис, — значит, притащил сюда пустую тумбочку, спрятался внутри и выжидает».

Он на цыпочках подкрался к тумбочке. «Пусть будет что будет, но должен же я его увидеть», — настойчиво думал Райнис. Он положил резак на пол и осторожно потянул на себя дверцу тумбочки. Она даже не шевельнулась. Дернул сильнее. Ни с места. Тогда, как во сне, не зная, что делает, схватил резак, дрожащими пальцами включил и направил тоненький луч в дверцу.

«Я так же вырежу дверь, как это сделал ты. А если ненароком обожгу пеняй на себя!» — мысленно крикнул Райнис.

Но луч не успел прикоснуться к металлу. Неожиданно сильный удар вышиб резак из рук Райниса. Следующий удар уложил его на пол. Райнису показалось, что тумбочка падает на него. Он съежился, закрыл глаза и прикрыл руками голову. Ничего на него не упало, и через минуту он открыл глаза и оглянулся. Второй тумбочки уже не было; он увидел, как удирал человек. Ранние схватил его за ноги. Незнакомец рухнул рядом, дернулся, пытаясь вырваться из рук Райниса, но не обернулся. Даже наоборот, он старался, чтобы Райнис не увидел его лица. Но удача придала Райнису новые силы. Он навалился на незнакомца, заломил ему руки и придавил их коленом. Нетерпеливо, с любопытством и страхом, резко повернул голову человека к себе. И закричал: на Райниса смотрело его же лицо. Отпустив пленника, Райнис вскочил на ноги. Да, там лежал он сам — его тело, его лицо, его одежда. Его двойник был не просто человек — в нем было что-то такое, что Райнис считал неотрывной частицей самого себя.

Райнис почувствовал, что сердце вырывается из груди. Незнакомец лежал неподвижно. В глазах у Райниса потемнело, он покачнулся, зажмурился. А когда снова открыл глаза, двойника на полу уже не было. Рядом с Райнисом стояла вторая тумбочка.

Он расхохотался, выскочил из зала и побежал по коридорам. Ничего не соображая, пробирался среди всяких металлических балок, пролезал в какие-то дыры, поднимался по ступенькам, пока не достиг конца — дальше идти было некуда. Он свалился на стул и схватился за прохладные, крепкие металлические поручни. В голове бурлило от множества мыслей, воспоминаний, переживаний. Устрашающе пенистыми волнами мысли штурмовали почти не защищенную волю, все время обрывающуюся попытку взять себя в руки.

Он оглянулся, словно в поисках чего-то, за что можно было ухватиться, и увидел, что находится под прозрачным куполом, который на кораблях называли панорамным пунктом наблюдения. За куполом мерцали звезды. Глаза Райниса сами отыскали Голову Горгоны, а губы прошептали:

— Вот она, звезда последней минуты моей жизни. Горгона, уж лучше б ты превратила меня в камень. А ты смогла только сделать из меня пробку, беспомощно плавающую на поверхности времени и неизвестным течением уносимую к такому же неизвестному берегу.

Поверив, что двойник — плод его больного воображения, Райнис стал ждать конца. Сидел, терял сознание, не представляя, сколько времени прошло. Наконец ему снова показалось, что он очутился в колодце, на сей раз брошенный туда какой-то неизвестной силой. Как будто он сам хочет уничтожить свою жизнь, борется с ней, но она побеждает. Тогда что-то перевернулось в нем. Победа слабой жизни настолько обрадовала и удивила его, что все кошмарные видения исчезли. Райнис почувствовал необычайный прилив сил и понял, что перестал бояться смерти. Казалось, сила льется из звезд, из Головы Горгоны.

«И все-таки Голова Горгоны помогла мне стать каменным, — про себя улыбнулся Райнис, — стать камнем, которому не страшны неожиданности и мнимая опасность. Иду. Если мой двойник на самом деле существует, тем лучше. Я узнаю его тайну, даже если придется погибнуть».

Он улыбнулся, вспомнив свои метания и страх.