Последний военный демократ - [31]

— Я тоже согласна. — Стала перед Андреем Глафира.

— Как-бы это вам сказать. — Начал говорить Велес, но его перебили сразу два голоса, сказавшие одновременно. — Это, не обсуждается.

Кащеев с Андреем посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Не обсуждается, так не обсуждается. — Спокойно согласился Велес. — Тогда пошли.

Глафира уже собралась куда-то идти, но как оказалось, они уже пришли. Она так и не поняла, что произошло. Вернее, ничего не произошло, просто она оказалась стоящей на берегу красивого озера, рядом с великолепным, огромным, деревянным домом. Велеса нигде не было видно, на берегу стояли только Андрей, Кащеев и она.

— Видно, на совет слинял. — Зло буркнул Кащеев. — Сейчас, будет рассказывать, как он катастрофу, вселенского масштаба, предотвратил.

— Как только ты живешь, если все в черном цвете видишь? — Покачал головой Андрей.

— Учителя хорошие были. — Огрызнулся Кащеев.

— Ребята, а где мы? — Спросила, озираясь кругом Глафира.

— Места, как будто знакомые. Только вот, когда я здесь побывать успел, не помню. — Почесал затылок Андрей.

— Сейчас разберемся. — Сказал Кащеев, доставая из своего кармана тарелку с яблоком. У Глафиры брови стали подбираться к макушке. Нафига таскать в кармане тарелку с яблоками, да и вообще, как они там поместились? Не обращая внимания на Глафиру, Кащеев положил яблоко на тарелку.

— Ну-ка, покажи нам, где это мы находимся. — Вгляделся в тарелку. — Так теперь увеличь масштаб. Ага, понятно. — Кащеев посмотрел на Андрея с Глафирой.

— Браславские озера. Его любимые места. Здесь до сих пор его жертвенные камни стоят, и местные дары приносят. Ну, кто-бы сомневался. — Сообщил им Кащеев.

— Кому, ему? — Спросила ничего не понимающая Глафира.

— Велесу, богу покровителю. — Ответил ей Андрей.

— А-а, богу. — Кивнула, как будто все поняла Глафира, а сама подумала. «Может мне за завтракам, отравы какой подсыпали, что меня так колбасит».

— Ну, чего стали? — Глядя на Глафиру с Андреем сказал Кащеев. — Давайте, хоть на удобства посмотрим. А то вдруг еще окажется, что кроме стен, в этом доме больше ничего нет. С него станется так пошутить. — И направился прямиком к дому.

Глафира с Андреем молча пошли следом. Опасения Кащеева оказались напрасными. Дом был упакован по полной, на самый изысканный вкус. Прекрасная мебель, самая продвинутая техника, и со вкусом и изяществом подобранный интерьер. Глафира рассматривала дом с широко раскрытыми глазами, что и говорить, этот дом ни шел, ни в какое сравнение с ее убогой однокомнатной бетонной камерой, в которой она проживала.

— А мы здесь надолго? — Посмотрела на Кащеева Глафира.

— Все, от него зависит. — Указал он на Андрея. — А тебе что, здесь понравилось?

— Еще-бы, такой уютный и красивый дом. Я о таком даже и мечтать не смею.

— Ничего особенного. — Пожал плечами Кащеев. — Мой дом, намного лучше, и уютней.

— Это, ты о своем каменном недоразумении говоришь? — Улыбнулся Андрей. — Там-же, кроме голых стен, ничего и нет.

— Я не обязан обустраивать разные сараи, в которые меня люди поселили. А ты, как раз в таком сарае и был. — Глафире показалось, что сейчас Кащеев покажет Андрею язык. — Глафире, я говорил о своем доме, куда, разным прощелыгам, хода нет.

— Прощелыга, это как понимаю, я. — Ткнул себя в грудь пальцем Андрей.

— Ну, не я же. — Пренебрежительно пожал плечами Кащеев.

— А ну-ка, прекратите сейчас-же. Взрослые люди, а ведете себя как дети малые. — Встала между ними Глафира. — Вы еще поплюйтесь.

— Еще чего не хватало. — Гордо вскинул голову Кащеев.

— Не волнуйся Глафира, драки не будет. Если он нарвется, будет просто избиение. — Посмотрел на Кащеева Андрей. — Послушай, доходной. Ты там что-то насчет того говорил, что я кого-то поматросил и бросил. Меня это задело. Может я и без памяти, но точно уверен, что так поступить не мог.

— Расслабься. — Махнул рукой Кащеев. — С этой мадам, до сих пор, никто ужиться не смог. И не называй меня доходной. Обидно. Если я тебя Иванушкой дурачком называть буду. Тебе, будет приятно?

— Ладно. — Подумав некоторое время, согласился Андрей. — Договорились.

— О какой мадам речь? — Поинтересовалась Глафира.

— Да, о Василисе. Которая, в одном варианте, прекрасная, а во втором, ну очень премудрая. Сколько же она из меня нервов достала, да кровушки попила. Бррр. — Передернул плечами Кащеев. — Какое имя, таков и характер. Одним словом, Басилевса.

— Что-то мне кажется, что наговариваете вы. — Нахмурилась Глафира.

— Ничего я не наговариваю. Сказка это сказка, а жизнь совсем другое дело. А я, между прочим, с ней жил. У меня и так, проблемы с общением были, а после нее я вообще в людей верить перестал.

— В людей, или женщин? — Уточнил Андрей.

— А-а. — Махнул рукой Кащеев, и отвернулся.

— Хорошо, с тобой понятно. А что насчет меня? — Допытывался Андрей.

— Да, запилила она тебя. Ты ведь не я. Тебе вообще по жизни мало что надо. А ей же, комфорт подавай. В один прекрасный день, ты под шумок и свалил. Между прочим, люди за тебя рады были, что ты, наконец, на волю вырвался.

— А с ней что? — Зло спросила Глафира.

— Да, ничего. Нашла себе другого дурня. Не обижайся, я не тебя имел в виду. — Повернулся Кащеев к Андрею.