Последний военный демократ - [14]

— Дедуля, а как тебя звать величать? А то, как-то неудобно, даже не знаю, как разговор начать.

— Но, ведь начал. — Ответил, продолжая идти, и не оборачиваясь, старик. — А, что до имени, так если тебе проще будет, зови меня Гердень.

— Меня Артом кличут, а он Жила. — Кивнул я, головой на Жилу.

— И без тебя знаю, кого как зовут. — Отозвался волхв.

От ведь, противный старикашка. Ведет куда-то, да еще делает вид, что одолжение большое нам делает. Мухомор мохнатый.

— Слышь, Гердень, а куда мы идем?

— Я не знаю.

Не фига себе, ответик. Я, просто выпал в осадок.

— Это типа, куда ты ведешь нас, не видно не зги. Идите за мной, не волнуйте мозги. А закончится все, примерно так. Куда ты завел нас, Сусанин Иван? Пошли-бы вы на фиг, я сам заплутал. Так, что ли?

— Я не знаю, о ком ты говоришь, но могу ответить. Я знаю дорогу, куда она приведет, мне не ведомо.

— Это, как?

— Да, очень просто, мне говорят куда идти, туда и иду.

— А, кто тебе говорит? Я здесь, кроме нас, никого не вижу.

— Для того, чтобы слышать, не обязательно видеть. Путь, мне боги указывают. А то, возился-бы я тут с вами.

— Слушай дедунь, ты вот только одолжение не делай, не нравится, так вали на все четыре стороны. А то, рожи корчит тут, только настроение все испортил.

Волхв остановился, выпучил на меня свои бельма, и только рот разевает, как рыба, выброшенная на берег. Ишь ты, дыхало ему, как перехватило.

— Ты это, успокойся, а то еще Кондратий обнимет, а нам яму капай. — Поддал, я ему парку, как говорится. А что, нечего тут, из себя кренделя строить.

Он, еще немного постоял, половил ртом воздух. Раздулся слегка, от негодования, но потом ничего, вроде успокоился даже, причем, так ничего и не сказал. Видно, слова знакомые, от злости позабывал. Развернулся, прошел еще метров двести, и плюхнулся под деревом.

— Привал, что ли? — Спросил я волхва.

Он, молча кивнул головой и отвернулся. Ой-ой, какие мы обидчивые. Вот, не фиг было, себя так вести, сейчас-бы и не обижался ни на кого. Да, и вообще, мне на его обиды, плюнуть и растереть. Тоже мне, кисейная барышня. Правда, Жила моего отношения к Герденю, не разделял. Только мы, все расселись под деревом, как он тут же полез в свой заплечный мешок, и стал доставать оттуда еду. И что меня слегка задело, предложил сначала волхву, а только потом мне. В другое-бы время, я на это и внимания не обратил-бы, а тут почувствовал, что начинаю злиться. Нехорошо это, со злости, можно абы чего натворить, потом самому стыдно будет. Я встал и пошел в лес.

— Арт, ты куда? — Крикнул мне в спину, переполошившийся Жила.

— Пойду, осмотрюсь. — Не оборачиваясь, ответил я ему. — Ужинайте, я скоро.

Вот ведь, не удержался. Теперь, Жила себя виноватым чувствовать будет, хотя, все правильно, сначала стариков покормить, а уж потом и самим можно. Старость, нужно уважать, ведь сами когда-нибудь такими станем. Хотя, почему когда-нибудь, жизнь коротка, оглянуться не успеешь, а часы твоего бренного существования подходят к концу. И руки, не такие сильные, и ноги еле держат, да, и спину ломит, и еще болезней, целый букет, наследство, от безалаберной молодости.

От этих дум, мне стало не хорошо. Вот, чего я на него взъелся? Ну, бурчит там себе что-то, пусть и бурчит, я что, от этого рассыплюсь, что ли. Раньше, такой вспыльчивости за собой, не наблюдал. Что-то я, подозрительно нервный, а это в жизни воина, не то что минус, это считай, погребальный костер. Походив еще немного вокруг, я вернулся на место стоянки. Перекусив, куском вяленого мяса с луком, и запив водой. Я, подошел к волхву, положил ему руку на плечо и извинился.

— Гердень, ты прости меня. Не прав я.

— Да, что уж там, сам виноват. Гордыня, наш самый сильный враг. Трудно ей не поддаться, вот, и я не смог устоять. — Опустив голову и глядя в костер, печально сказал Гердень.

Мы с Жилой разбили ночь, кому сколько дежурить. Притушили костёр, а то в ночи его будет видно издалека. Дикий зверь нас обойдет, боятся звери людей, вот лиходеи пожаловать могут. Хотя мало разбойничков по Руси шныряет, но нет-нет, да и встретятся. Воровство да разбой, самое тяжкое преступление. Убийца, вирой откупиться может, если родня согласится. А вот ворам и разбойникам один путь, плаха. Поэтому, в Русских городах и селениях, замков нет, а на столе еда оставлена, если хозяева отлучились. Мало ли, путник с дороги завернет, так чтобы не ждать хозяев, когда те вернутся, мог спокойно поесть, и отдохнуть. Такое поведение славян, изумляло, представителей других народов. Но, для нас, это было, всего лишь нормой жизни. Так, поступали предки, и не стоит нам, менять их обычаи.

Ночь прошла спокойно, без всяких происшествий. Так что утром, отдохнувшие и повеселевшие мы продолжили свой путь. Мы, немного поболтали с Герденем, оказалось, он не настолько стар, как выглядит. Длинные волосы, и густая борода, не позволила сразу рассмотреть его лицо, да в принципе, никто, и не присматривался. Хотя, по тому, как он бойко вышагивает по тропе, можно было, и задуматься, а сколько лет этому старцу, столь резво шевелящему ногами.

Как оказалось, его сдернули с насиженного места, и отправили неведомо куда. Такое, никому не прибавит настроения. Но, спорить с богами, что мочиться против ветра, сам себя и обольешь. Так что, хочешь, не хочешь, а в путь отправляйся. Вот отсюда, и выросла его недовольная мина, на которой я подорвался.