Последний владыка - [39]

Девушка даже не стала задаваться вопросом, что он здесь делает, мгновенно прочитав его мысли. Фрэнк был окутан аурой жестокой, мрачной силы, и она впервые осознала понятие «одержимость». Да в нем не один, а целая стая демонов сразу! Сейчас он войдет в дом, и Чеон выдаст ему Джошуа, как обещал. Дайон — предатель, будь он хоть трижды великий маг, не вызывал у Айцуко уже ничего, кроме чувства брезгливости. А Фрэнк — Фрэнк не должен был получить свою добычу, это она знала твердо, как и то, что между ним и Джошуа не стоит ничего, кроме нее самой, а значит, зло придется остановить самой. Больше сделать это некому.

Фрэнк успел заметить хрупкую, бедно одетую дайонку, которая, не мигая, смотрела прямо на него. Но никак не связал с ней то, что произошло потом. Он не мог двигаться дальше, словно стоял по колено в какой‑то вязкой жидкости. Но это было лишь начало. Ибо затем его просто смело невероятным, поистине нечеловеческой силы ударом, отбросив назад на десяток ярдов, как если бы внезапно налетел ураган, нет, мощная направленная струя воздуха, вырвавшаяся из сопла на взлете. Он припал к земле, закрывая голову руками, в рот и нос набился песок. Отплевываясь и кашляя, Фрэнк попробовал встать. Тут же новый удар швырнул его обратно, заставив перекатиться по земле, точно комок смятой бумаги. Фрэнку совершенно нечего было этому противопоставить, вся его недюжинная физическая сила перестала иметь значение в сравнении с мощью налетевшей стихии. «Только сунься, — отчетливо и грозно прозвучало у него в голове, — и тебя просто размажет по ограде. Вон отсюда, мразь».

Фрэнк пополз, опираясь на локти и колени, пятясь задом, сдирая невыносимо саднящую кожу. Далеко не сразу он сумел вновь принять вертикальное положение. А когда ему это все‑таки удалось, он развернулся и побежал, гонимый приступом сводящего с ума ужаса, столь же неожиданно — непредсказуемо возникшего, как и прежде — поток воздуха. Только через пару кварталов он слегка успокоился и начал соображать. Получалось, что его избили, как мальчишку, а потом еще вынудили проявить трусость — качество, никогда прежде Фрэнку не свойственное! И кто же был на такое способен? Понятно, мерзавец Чеон, с какой‑то стати злобно подшутивший над ним, заманивший в ловушку, чтобы затем вышвырнуть.

О дайонке Фрэнк Рейнольдс начисто забыл.

Айцуко круто повернулась, направив удар в другую сторону, и массивная дверь разлетелась в щепки.

— Джошуа, бежим!..

Тревер приложил ладонь к панели индикатора, идентифицирующего личность входящего, и дверь Центра генетических исследований открылась, пропуская его. Одо замешкалась было, но он знаком приказал ей следовать за собой.

— Это и есть лаборатория?

— Нет. Это здание само по себе принадлежит Олабару, но было перестроено под Центр. Оборудование мы привезли с собой — оно смонтировано на других этажах, и туда так запросто не войдешь. А здесь мы живем, это обычный дом, где человек может отдохнуть и расслабиться. Располагайся. У меня здесь три комнаты, выбери, какая тебе понравится больше. И пока не выходи никуда. Потом, если ты останешься с нами, датчики станут «узнавать» тебя и пропускать почти куда угодно, кроме рабочих помещений, но сейчас лучше быть осторожной. Иначе сработает сигнализация, и ты окажешься в ловушке. В общем, сиди и жди меня, я попробую найти Фрэнка и Джоша и вернусь, хорошо?

— Я останусь одна?

— Да, но ненадолго, и потом, здесь совершенно нечего бояться. Я приду за тобой так быстро, как только смогу.

Тревер ушел, а Одо, покрутив в руках небольшое голографическое изображение Джун, стоявшее возле постели, уселась на стул, сложив руки на коленях с выражением терпеливого ожидания. Хотя на самом деле любопытство просто перехлестывало через край, и ей ужасно хотелось дотронуться здесь до каждой вещи и заглянуть всюду, она понимала, что это будет нетактично по отношению к хозяину дома, то есть Треверу. Нельзя брать то, что тебе не принадлежит, и даже слишком пристально смотреть не стоит, иначе предметы начинают двигаться сами собой и падать. Одо вовсе не требовалось протягивать руку и проделывать все прочие обычные движения. Подвинуть к себе по столу то, что далеко стоит, куда проще глазами. Кстати, Хесвур ворчал на нее за это и говорил, что она просто ужасная лентяйка. А Тревер, интересно, тоже будет недоволен этой ее особенностью? Одо не хотелось бы его огорчать, и не столько потому, что таков был приказ деда, а из‑за собственной симпатии к чужаку.

Тревер тем временем поднялся в рабочие помещения, рассчитывая застать там Фрэнка — если, конечно, самые худшие опасения не подтвердятся, и с Рейнольдсом все в порядке, то где же еще быть этому трудоголику? Но увы, он не обнаружил ни его, ни Джошуа, вообще ни единой живой души, хотя было похоже на то, что работа велась постоянно и была прервана лишь ненадолго. Это обнадеживало. Тревер мельком взглянул на светящиеся мониторы — Фрэнк с его страстью к порядку отключил бы их, собравшись отлучиться надолго, стало быть, должен был возвратиться с минуты на минуту. Он не ошибся. Рейнольдс не просто вернулся, он ворвался в лабораторию с таким видом, словно за ним гналось полчище вышедших из‑под контроля андроидов. Треверу трудно было припомнить, когда он прежде видел его в похожем состоянии, да и было ли такое вообще. Обычно Фрэнк являл собою классический пример невозмутимой уверенности и никогда не терял самообладания. А сейчас — грязный, с исцарапанным лицом и перевязанной не первой свежести бинтом кистью, он выглядел ужасно. Но главное — его безумные глаза, выражение которых при виде Тревера сделалось вообще неописуемым.