Последний удар - [9]
— Значит, вы тот самый подающий надежды автор, которого так расхваливал нам Джон, — сказала Расти. Голос у нее был четкий и ясный, как ее глаза. — Он даже заставил меня прочитать вашу книгу.
— Такому гамбиту я так и не научился противостоять, — отозвался Эллери. — Возникает естественный вопрос: понравилась ли она вам?
— Мне она показалась ужасно умной.
— Похоже, я замечаю червоточину в плоде.
— Ну, может быть, слишком умной. — Расти продемонстрировала свои простодушные ямочки. — Можно сказать, не по годам.
— Следи за этой девушкой, Эллери, — с обожанием произнес Джон. — Она умеет пускать кровь.
— Я уже кровоточу, — простонал Эллери.
— Быть молодым — не преступление, мистер Квин, — заметила Расти. — Преступление — показывать это.
— Я практически гемофилик, — сказал Эллери. — А эта достопочтенная леди — мать мисс Браун?
Миссис Браун выглядела как Расти в кривом зеркале парка аттракционов — с хитрыми зелеными глазами, плохими зубами и некогда рыжими, а ныне розовато-серыми волосами. От нее, как от Медузы[13], исходила почти ощутимая аура напряженности. Эллери сразу же определил в ней женщину, помешанную на чем-то до фанатизма. Она оказалась ревностной поклонницей астрологии и оккультизма, а также медиумом-любителем. Звали ее Оливетт.
— Ваш знак — Близнецы, не так ли, мистер Квин? — тут же осведомилась миссис Браун.
— Вы правы.
— Разумеется. Близнецы управляют интеллектом, а Джон говорит, что вы до ужаса интеллектуальны.
— Мама хотя и медиум, но не брезгует предварительной информацией, — сухо сказала Расти. — Дорогой, можно мне еще пунша?
— А эта молодая леди, мистер Квин, — представил Артур Крейг, — моя племянница Эллен, приехавшая из Уэлсли на каникулы. — Его лапа погладила маленькую изящную ручку. — Эллен, Джон и «Эй-Би-Си пресс» — три моих стимула к существованию. Я отметил их все моими выходными данными.
— Это издание поистине роскошно, мистер Крейг, — заметил Эллери. — Вы вырастили и эту очаровательную особу?
— Отец Эллен умер вскоре после ее рождения — он был моим единственным братом. Естественно, Эллен и ее мать переехали ко мне. У Марши было слабое здоровье, и она не могла одна воспитывать ребенка. Потом Марша тоже умерла, а я заменил Эллен отца и мать.
— Единственная в мире бородатая мать. — Эллен Крейг потянула дядю за бороду. — И уникальная во всех прочих отношениях. Вы намерены смотреть на меня свысока, мистер Квин, из-за того, что я все еще не получила диплом?
— Моя восторженная характеристика обусловлена фактами, мисс Крейг. Когда Уэлсли с сожалением расстанется с вами?
— В июне.
— Я буду там, — галантно заявил мистер Квин.
Эллен засмеялась. У нее был очень приятный смех — женственный, музыкальный и искренний. Это была высокая светловолосая девушка с тонким угловатым личиком. Эллери быстро понял, что в мисс Крейг таится немало сокровищ, и почувствовал охоту к раскопкам.
Поэтому, когда Расти и Джон отошли высматривать других ожидаемых гостей, а Крейг добродушно позволил миссис Браун увести себя для чтения гороскопа, Эллери осведомился:
— Вы не возражаете остаться в моем обществе, мисс Крейг?
— Открою вам секрет, мистер Квин. Я безнадежно влюблена в вас с тех пор, как прочла вашу книгу.
— Слава богу, что вы не считаете меня не по годам умным. — Эллери с тревогой добавил: — Вам уже исполнился двадцать один год?
Эллен рассмеялась.
— В апреле будет двадцать два.
— Тогда давайте отыщем уютное местечко у камина или еще где-нибудь, — с энтузиазмом предложил мистер Квин, — и продолжим эту увлекательную беседу.
Большой зеленый «Мармон-8» с трудом ехал по главной улице Олдервуда сквозь усиливающийся снегопад. На шинах не было цепей, а девушка за рулем вела машину крайне небрежно, заставляя своего спутника дергаться на краю сиденья.
— Ради бога, Валентина, следи за дорогой!
— Сочиняй свою симфоническую поэму, Мариус, — отозвалась девушка. — Я довезу тебя целым и невредимым.
— Самое лучшее, что ты можешь сделать, — это остановиться у гаража и надеть цепи.
— Расслабься, мы почти приехали.
Валентина Уоррен была капризной и страстной девицей, имеющей за плечами груз в виде больших театральных ролей в летнем репертуаре и маленьких — на Бродвее. Тайком она копировала внешность и манеру Джоан Крофорд и фильм «Неукротимая»[14] смотрела пять раз. Перебраться в Голливуд было для нее крестовым походом, а стать знаменитой кинозвездой — Святым Граалем
