Последний солдат империи - [60]
Валькирия в форме советского офицера облетала побережье с желтыми пляжами и цветными зонтиками. Морская авиация с красными звездами сносила порт, горели цистерны с нефтью, тонул на рейде белый туристический лайнер, и морская пехота с негромким «ура» прорывала береговую оборону. Бело-голубое знамя выпадало из рук убитого знаменосца. Валькирия прянула, накрыла атакующую цепь кудрями дымных волос, подхватила знамя, понесла его впереди атакующих пехотинцев.
Северная Германия, окруженная вялыми очагами пожаров, пала под лязгающие гусеницы советских танковых армий. В небе над морем продолжались разрозненные воздушные схватки. Валькирия, облетев поле брани, собрала информацию о сожженных танках, о длине коммуникаций, о разгромленных группировках противника. Вернулась в Белоруссию. Ударилась о штырь высотной антенны. Проникла в нутро машины. Расплескалась электронными цифрами, молниями бегущих строчек, командами штабистов.
Белосельцев чувствовал непомерную мощь машины, ее неколебимую волю, зажавшую историю мира в неразъемный кулак с нержавеющими фалангами пальцев, с черно-синими жилами цвета вороненых стволов.
― На рубеже обороны по Рейну наступающие армии остановлены взрывами ядерных мин.... Дивизии НАТО второго эшелона применили тактическое ядерное оружие против двух советских мотострелковых дивизий в районе Франкфурта... — Голос полковника звучал так, будто он прижал к губам жестяную трубу, и слова, словно рулоны металла, разворачивались и звонко падали из железного раструба. Теперь он был ангелом в багровых одеждах, с секущими крыльями, окрашенными цветом пожаров. Из волос его падали молнии, сжигали города, вставали черными грибами дымов. Из груди излетали струи жидкого пламени, плавили танки, кипятили озера и реки. Одна рука прижимала к губам ревущий горн, от которого рушились колокольни и башни, сгорали в небесах самолеты, вспыхивали вековые дубравы. В другой руке он держал сверкающий меч, вел им по земле, рассекая камень и сталь, брызгающую кровью плоть, изрытую окопами землю.
Рейн был, как белая ртуть, в него погружался черный сухогруз с красной ватерлинией, на палубе шевелился матрос, без одежды, в розовых волдырях, взирая на ангела пустыми глазницами. Колонна бэтээров, с перевернутыми колесами, мертвыми экипажами горела на трассе. В «мерседесе», без стекол, сидели обугленные скелеты, и весь автобан, среди горящих пшеничных полей, был усеян мертвыми, похожими на цветных жучков, машинами, над которыми низко, дуя в золотую трубу, мчался крылатый ангел. И два «мига», сжав стреловидные крылья, мерцая пушками, прикрывали его заднюю полусферу.
Полковник опустился на железный клепаный пол, среди экранов, мерцавших как мертвенные бельма. Он уже был в фуражке, но еще с дымящимися, синими от радиации волосами. Доставленная им информация летала по дисплеям, рассказывая о зонах поражения, о розе ветров, разносившей атомные облака по Центральной и Восточной Европе.
Машина была гневным Библейским Богом. Исправляла кривую времени. Меняла утомленный ход ветхозаветных веков. Убирала с земли плотоядное, утратившее смысл человечество. Плодовитую жизнь, размножившуюся в желании потреблять, наслаждаться. Отвернувшуюся от неба. Разноцветной слизью покрывшую найт-клубы, рок-фестивали. Распустившуюся в ночи неоновыми городами разврата, торжищами утех. Крылатый Дракон, оснащенный телеметрическими системами, связанный с орбитальными группировками, с эскадрами подводных стартплощадок, летел над миром, вонзая ртутные трезубцы в рекламы Лас-Вегаса, в пластмассовые замки Диснейленда, в целлофановые павильоны Голливуда, в хрустальные ангары МакДоналдса. Радиоактивный пепел разноцветными лепестками парил над гибнущим миром, и машина готова была превратить мертвый прах в Рай воскрешенного человечества.
― Ракеты средней дальности из районов Прибалтики, Южного Урала и Украины нанесли ядерные удары по Парижу и Риму... Группировка Прикарпатского военного округа начала наступление через Австрию, в направлении Северной Италии и Франции...
Полковник в образе Александра Суворова приземлился на леднике Сен-Готар. Глазированный наст сахарно хрустнул под каблуками ботфортов. Суворов поправил шляпу, стряхнул иней с кудрявого, небрежно завитого парика и, достав из сюртука маленькую подзорную трубку, обратил ее в сторону Италии и Франции. Были отчетливо видны два ядерных взрыва, накрывшие Рим и Париж. Они выжгли рифленую поверхность городов, сделав ее плоской и жидкой. Вверх поднимались кудрявые растущие стебли, на них наливались лунным светом огромные перламутровые медузы. Колебали волнообразными щупальцами, превращались в огромные бледно-голубые поганки. Сквозь хлипкие ножки грибов, вверх, питая громадные шляпки, текли превращенные в пар Колизей и собор Святого Петра, Эйфелева Башня и Лувр. Раскаленные газы, состоящие из молекул погибших людей и атомов, на которые распались картины великих художников и статуи античных ваятелей, летели в небо, превращаясь в черные тучи, полные ядовитых дождей и ржавых мерцающих молний. Суворов удовлетворенно сложил медную подзорную трубку. Ковырнул сапогом наст, под которым скрывалась русская горная пушка времен перехода через Альпы. Расстегнул военный сюртук, обнажив вживленную в бок красную клавишу. Нажал ее и исчез. Опустился через мгновенье в чреве машины, превратившись в советского офицера, юрко просматривающего электронные цифры, исчислявшие свои и чужие потери, ширину коридоров, по которым, облаченные в скафандры, пройдут войска. Белосельцев видел, как на ботинке полковника стремительно тает комочек снега.
«Идущие в ночи» – роман о второй чеченской войне. Проханов видел эту войну не по телевизору, поэтому книга получилась честной и страшной. Это настоящий «мужской» роман, возможно, лучший со времен «Момента истины» Богомолова.
Пристрастно и яростно Проханов рассказывает о событиях новогодней ночи 1995 года, когда российские войска штурмовали Президентский дворец в мятежном Грозном. О чем эта книга? О подлости и предательстве тех, кто отправлял новобранцев на верную гибель, о цинизме банкиров, делающих свои грязные деньги на людских трагедиях, о чести и долге российских солдат, отдающих свои жизни за корыстные интересы продажных политиков.
В «Охотнике за караванами» повествование начинается со сцены прощания солдат, воюющих в Афганистане, со своими заживо сгоревшими в подбитом вертолете товарищами, еще вчера игравшими в футбол, ухажившими за приехавшими на гастроли артистками, а сейчас лежащими завернутыми в фольгу, чтобы отправиться в последний путь на Родину. Трагическая сцена для участвующих в ней в действительности буднична, поскольку с гибелью товарищей служащим в Афганистане приходится сталкиваться нередко. Каждый понимает, что в любой момент и он может разделить участь погибших.
События на Юго-Востоке Украины приобретают черты гражданской войны. Киев, заручившись поддержкой Америки, обстреливает города тяжелой артиллерией. Множатся жертвы среди мирного населения. Растет ожесточение схватки. Куда ведет нас война на Украине? Как мы в России можем предотвратить жестокие бомбардировки, гибель детей и женщин? Главный герой романа россиянин Николай Рябинин пытается найти ответы на эти вопросы. Он берет отпуск и отправляется на Донбасс воевать за ополченцев. В первом же бою все однополчане Рябинина погибают.
В старину ставили храмы на полях сражений в память о героях и мучениках, отдавших за Родину жизнь. На Куликовом, на Бородинском, на Прохоровском белеют воинские русские церкви.Эта книга — храм, поставленный во славу русским войскам, прошедшим Афганский поход. Александр Проханов писал страницы и главы, как пишут фрески, где вместо святых и ангелов — офицеры и солдаты России, а вместо коней и нимбов — «бэтээры», и танки, и кровавое зарево горящих Кабула и Кандагара.
В провале мерцала ядовитая пыль, плавала гарь, струился горчичный туман, как над взорванным реактором. Казалось, ножом, как из торта, была вырезана и унесена часть дома. На срезах, в коробках этажей, дико и обнаженно виднелись лишенные стен комнаты, висели ковры, покачивались над столами абажуры, в туалетах белели одинаковые унитазы. Со всех этажей, под разными углами, лилась и блестела вода. Двор был завален обломками, на которых сновали пожарные, били водяные дуги, пропадая и испаряясь в огне.Сверкали повсюду фиолетовые мигалки, выли сирены, раздавались мегафонные крики, и сквозь дым медленно тянулась вверх выдвижная стрела крана.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Две женщины — наша современница студентка и советская поэтесса, их судьбы пересекаются, скрещиваться и в них, как в зеркале отражается эпоха…
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!
От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
В старину ставили храмы на полях сражений в память о героях и мучениках, отдавших за Родину жизнь. На Куликовом, на Бородинском, на Прохоровском белеют воинские русские церкви. Эта книга – храм, поставленный во славу русским войскам, прошедшим Афганский поход, с воевавшим войну в Чечне. Я писал страницы и главы, как пишут фрески, где вместо святых и ангелов – офицеры и солдаты России, а вместо коней и нимбов – бэтээры, и танки, и кровавое зарево горящих Кабула и Грозного.Входит в сборник «Война с востока.
Эта книга – о народном восстании 93-го года. О баррикадах в центре Москвы, по которым стреляют танки. О рабочих, священниках и военных, отдающих жизни за русские святыни. О палачах, терзающих пленных, вырезающих у них на спине красные звезды. Здесь – рассказ о патриотических лидерах и их партиях, которые бурлящим потоком вливаются в русское сопротивление. Здесь – митинги и демонстрации патриотов, сатанинские камлания и «черные мессы» служителей таинственных антирусских культов. Главный герой, полковник спецназа, израненный и измученный, приносит священную жертву и этой кровавой жертвой одолевает мучителей, празднует, пусть на небесах, а не на пепелище Дома Советов, мистическую русскую победу.Этот роман как учебник новейшей русской истории.