Последний соблазн - [139]

Кэрол подбородком нажимала на одну кнопку за другой, боясь, что делает это слишком медленно и телефон отключится, прежде чем она дойдет до конца. Потом она повернулась так, чтобы прижаться ухом к трубке. Слава богу, послышались гудки. Вдруг они оборвались, и заработал автоответчик. Кэрол услышала веселый, торопливый говорок Петры, произнесший пару фраз по-немецки. Потом еще один гудок.

Когда Кэрол попыталась сказать первое слово, у нее изо рта вырвались нечленораздельные хрипы. Превозмогая себя, она откашлялась.

— Петра. Это Кэрол. Ты нужна мне. Приезжай. Пожалуйста.

Это было все, на что она оказалась способной. На несколько фраз ушли последние силы.

Кэрол сделала невозможное, после чего сдалась на волю тьмы.

*

Тони никогда в жизни не было так холодно. На полу в автомобиле тоже было несладко, но там во всяком случае был ковер. Тони понятия не имел, где находится, однако чувствовал, что лежит на бетонном или каменном полу. Его трясло некоторое время назад, но теперь его тело было не способно даже на это. Болели все мышцы, и, когда он делал вдох, трещали сломанные ребра. Так ли было в замке Хохенштейн? Дети мерзли, им было больно, они были одни и ждали смерти.

Тем не менее физические муки были не так сильны, как муки душевные. Тони не понимал, как такое могло случиться, и все же Радецкий выследил его в Кобленце, к тому же он был отлично осведомлен насчет того, кто Тони такой и чем занимается. Ему казалось, что он экспромтом сочинил умную историю, однако на самом деле навлек на Кэрол еще большую опасность.

В его даре залезать в чужие мозги хуже всего было то, что он не оставлял ему иллюзий насчет способности человека творить зло. Кто-нибудь не столь проницательный, возможно, не разобрался бы в психологическом послании, которое Радецкий высказал громко и ясно. Так или иначе, но он собирался переспать с Кэрол. Тони знал, что это не получится по обоюдному согласию. Своей неуклюжей попыткой спасти Кэрол он навлек на нее опасность изнасилования.

Тони пришлось слышать много аргументов в пользу того, что изнасилование не худшая беда в жизни женщины, однако для него они все были неубедительными. Для такой личности, как Кэрол, которая считает себя сильной и неприкосновенной, насилие станет разрушительным фактором. Она расклеится. Останутся лишь фрагменты жизни, которой до этого мгновения она правила единовластно. И она никогда не забудет того, что должно вскоре произойти с ней, как бы дальше ни сложилась ее жизнь.

«Нет, хватит, — произнес голос у него в голове. — Перестань жалеть себя. Ты пользуешься своей виной, чтобы придать себе важности. Как только Радецкий узнал, что Кэрол часть грязной операции, в результате которой погибла его подруга, он сразу задумал эту месть. Перестань упиваться своим горем. Думай».

Беда была в том, что в положении, в котором оказался Тони, даже самые хорошие мысли представлялись бесполезными. Подобно тем детям, которые не отпускали его с момента, как он вошел во двор мрачного замка, он тоже был бессилен. Связанный, избитый, завернутый в вонючий брезент, он был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Так или иначе, но его ждет смерть. Или его убьет Радецкий, или его попросту бросят тут, и он будет долго и мучительно умирать. А все потому, что какой-то властный маньяк спланировал свою чертову операцию, поставив во главу угла Кэрол.

Как ни странно, Тони не сомневался в правильности выводов Радецкого. Это придавало смысл невероятному совпадению, то есть сходству Кэрол и Катерины. Тони и раньше-то удивлялся тому, как Морган и его команда сумели найти Кэрол почти сразу после смерти Катерины. Но тогда ему проще было поверить в причуды судьбы, чем осознать жестокость тех, кто убил невинную женщину, лишь бы завладеть ее любовником.

Все это, конечно, недоказуемо. Если Кэрол выживет, а сейчас у нее не больше пятидесяти шансов из ста возможных, никто не расскажет ей правды. Карьера ее теперь будет обеспечена, но самой ей никогда не забыть о том, что в гибели Катерины есть и ее вина. Каждый раз, глядясь в зеркало, она будет вспоминать о генетической случайности, стоившей жизни другой женщине.

Что бы ни случилось с Кэрол в этот день, он знал, что она не останется прежней. Ему было невыносимо горько, что он не сможет быть рядом с ней и предложить хоть какую-то помощь. Прежде Тони не знал сожалений, считая, что сделанный человеком выбор является единственно возможным. Однако, оказавшись между жизнью и смертью, он понял, что и сожаления имеют свою цену, так как на сожалениях о сделанном и несделанном базируются изменения в будущем.

И только те, у кого нет будущего, способны это понять.

*

Петра вышла из предоставленного Марлен и ее дочери надежного убежища с чувством выполненного долга. После счастливого воссоединения с дочерью Марлен вела себя так, словно Петра ее лучшая подруга. В первый раз она решила дать информацию и выложила о деятельности Дарко Кразича гораздо больше, чем Петра предполагала услышать.

— Отец Тани работал на Кразича и Радецкого, — сказала она. — Его брат — агент по погрузке и отправке судов, и Руди был посредником, это он снаряжал груз в самом начале.