Последний шанс - [34]

Логика в доводах Лазни была. Но за годы работы в розыске Иван Иванович убедился, что порою факты рождаются вопреки всякой логике и здравому смыслу. Ну, не за полтора часа, а за час сорок пять одолеть на «Жигулях» сто семьдесят километров можно. Средняя скорость — около ста. Конечно, водитель при этом должен быть на уровне победителя автопробега Париж — Триполи — Кейптаун.

— Чувствуете, Богдан Андреевич, — предупредил Орач, — обстоятельства складываются отнюдь не в вашу пользу. Вооруженное ограбление магазина в составе банды — раз, нападение, опять-таки вооруженное, на пост ГАИ. Убита женщина и тяжело ранен милиционер при исполнении служебных обязанностей... И помочь вам выпутаться из такой халепы может только полная ваша откровенность.

Лазня неистово потряс руками. Он грозил отсутствующему бородачу.

— Втравил меня в это пакостное дело! Чтоб ты всю жизнь жрал собачье дерьмо! Чтоб ты сдох от холеры в тифозном бараке!

— Не многовато ли болячек для одного человека, Богдан Андреевич? — подивился Иван Иванович его брани.

— Встречу — башку, как курчонку! И по забору размажу!

Гнев Лазни был явно неподдельный.

— Но прежде чем этому бородатому башку, как курчонку... его надо встретить, а встретив, опознать, — подсказывал Иван Иванович тему для продолжения беседы.

— И встречу! И опознаю! — заверил Лазня.

— А мы вам в этом поможем, — поддакнул Иван Иванович. — Только размазывать его башку по забору, пожалуй, не стоит.

Лазня отупело смотрел на милиционера. Он не понял, чего от него хотят, он был одержим своей идеей.

Иван Иванович позвонил в прокуратуру дежурному. Необходимо было произвести обыск. Две точки: квартира и гараж, желательно одновременно, каждая минута на учете.

В бригаду на обыск, кроме прокурора, входят еще следователь и криминалист. А в две бригады... Иван Иванович знал, что на него будут ворчать, дескать, нельзя ли объединить эти объекты: гараж и квартиру. Нет, нельзя, не позволяют обстоятельства. Где-то с автоматом в руках разбойничает бородатый. И не один бородатый, их минимум — трое. И все вооружены. Чтобы выйти на их след, нужны какие-то данные. Идеальный вариант — отпечатки пальцев, набор которых есть в картотеке милиции. Если нет отпечатков, то что-нибудь иное, неординарное, к примеру, портрет, созданный фотороботом на основании описания свидетелями внешности преступника. В этом отношении, по убеждению Ивана Ивановича, Лазня уже «готов». Чтобы помочь ему «дозреть до мысли» быть предельно откровенным, майор Орач позволил ему послушать свой разговор с полковником Строкуном. Богдан Андреевич, кажется, проникся ответственностью.

Машина въехала во двор, за нею бесшумно закрылись массивные ворота. Иван Иванович сказал:

— Вот и прибыли. Давайте снимем наручники.

— Я могу и так существовать, — с обидой пробурчал Лазня. — Живут люди без обеих рук. Вот недавно по телевизору показывали писателя. Что-то с ним в шахте случилось... По плечи руки отхватили хирурги... Так он после этого начал писать книги и стал знаменитым. Может, и я с вашей помощью прославлюсь.

— Прославитесь, Богдан Андреевич, непременно прославитесь, если ваши откровенные показания помогут задержать бородатого. Желательно с этим не затягивать.

— Заде́ржите... К утру, — мстительно пообещал Лазня. Он явно переходил в наступление.

Иван Иванович привел Лазню к себе в кабинет, где сидел и ждал его возвращения старший оперуполномоченный майор Крутояров.

Увидев рослого, ощетинившегося Лазню, майор Крутояров прихлопнул в ладоши и от удовольствия потер их.

— Поздравляю, товарищ майор.

— Рановато праздновать победу, — охладил его Иван Иванович. — Знакомьтесь: Богдан Андреевич Лазня. Он готов помочь нам составить фотопортрет бородача, которого подвез на своих «Жигулях» к мебельному магазину за несколько минут до ограбления. Вам придется заняться этим делом.

Дабы произвести солидное впечатление на Лазню, Крутояров лихо отрапортовал, мол, все ваши указания будут неукоснительно выполнены. Иван Иванович не сомневался, что Олег Савельевич порученное дело сделает с присущей ему дотошностью.

Ночной обыск — занятие не из самых благодарных. Можно было бы явиться всей группой, расшуметься на лестничной площадке, поднять длинным звонком с постели перепуганную женщину, а когда она в тревоге спросит: «Кто там?», властно ответить: «Милиция! Откройте!» Женщина зашепчет: «Извините, я сейчас, только халат надену», поспешит в спальню, вернется, откроет дверь и, придерживая на груди халат, а другой рукой инстинктивно поправляя растрепавшиеся волосы, отступит на два шага от двери, впуская непрошеных ночных гостей, которые, конечно же, явились в такое позднее время не с приятным известием.

А случалось, что хозяйка за дверью отвечала: «Ночью никого не впущу, приходите днем и обязательно с участковым. А вашего дворника я знать не знаю!»

Иван Иванович решил избежать подобного инцидента. Он заехал на «Три-Новую». В нарядной четырнадцатого участка застал помощника начальника, который недавно поднялся из шахты и что-то записывал в журнал. (Уж его-то жена Лазни должна знать хорошо).

Каких только фамилий не встречал Иван Иванович! Но у помощника начальника четырнадцатого участка фамилия была совсем необычная: Пиво. Лаврентий Степанович Пиво. Лет под тридцать, может быть, чуть помоложе. Но какой-то уж очень... пожеванный. Лоб — в складках, верхняя синюшная губа в морщинках. Щеки впавшие, хотя и не такие синие, как маленькие узкие губки, но все равно неестественного цвета. Обычно морковь «морковного» цвета, а бывает и желтоватая... В глазах Лаврентия Степановича тоскливая сонливость.