Последний шанс - [118]

Шрифт
Интервал

Он хотел переспать с Софи. Он по-прежнему этого хочет. Он мечтает разговаривать с Софи, слушать диски вместе с Софи, танцевать с Софи, заниматься с ней любовью, поддразнивать ее… О господи! Вот сейчас он едет в машине, с женой и сыном, и при этом мечтает о другой женщине. Но он же не собирается бросать Грейс. Нет? Ну конечно не собирается! Подобный вариант даже не рассматривается. Все эти порочные мысли о Софи не имеют никакого отношения к его безнадежной, обезоруживающей любви к Грейс. Но и от Софи он бы тоже не отказался. Боже, да он, выходит, банальный ловелас! Эта истина доходит до Кэллума, когда он ловит себя на жалостливой мысли: Грейс не понимает меня так, как Софи.

А он не понимает ее. Он больше не понимает свою жену. И затрудняется сказать, страдает она послеродовой депрессией или нет. Грейс считает, что нет. Она говорит, что врач, предположивший это, беседовал с ней от силы минут десять и толком ни в чем не разобрался. Грейс уверяет, что с ней все в порядке. Она улыбается мужу своей красивой улыбкой и говорит: «Не волнуйся».

Кэллуму никогда не забыть, какая паника охватила его, когда в вечер Годовщины она чуть не умерла. Сущий кошмар! Это было наказанием за то, что он поцеловал Софи. Лаура считает, будто бы Грейс съела самосу нарочно. Но Кэллум не знает, правда ли это, а напрямик не спрашивает, потому что боится в ответ услышать «да». И тогда ему придется задать следующий вопрос: «Но почему ты это сделала?» А что, если она скажет: «Потому что видела, как ты целуешься с Софи»? При одной мысли об этом у Кэллума кружится голова. Так что он предпочитает помалкивать. Он держится так, словно это и впрямь был несчастный случай, а врач даже не упоминал про послеродовую депрессию, словно они обычная женатая пара, и все хорошо, и они занимаются сексом, и по-прежнему прикасаются друг к другу, словно несколько недель назад Грейс не сказала: «Ты совсем меня не знаешь». Каждый день Кэллум разговаривает с ней фразами из какого-то сценария: «С добрым утром! Как ты спала? Положить ребенка в кроватку?» Да со служащим бензоколонки он и то беседует более естественно, чем с собственной женой.

Вот и сейчас Кэллум произносит одну из фраз заботливого мужа:

– Хочешь остановиться и выпить кофе, прежде чем ехать дальше?

– Нет, спасибо, не хочу, – отвечает Грейс. – Но если ты сам хочешь, тогда давай остановимся.

– Только если ты хочешь.

– Нет, пожалуй.

– Ну и я тоже не хочу.

Кэллум стискивает руль и устремляет взгляд вперед, на расстилающееся перед ними шоссе.

Глава 57

– Черт возьми, ну куда же подевался телефон? А, вот он, нашла. АЛЛО! СОФИ, ЭТО РОЗА! Я ХОТЕЛА СКАЗАТЬ, ЧТО ВСПОМНИЛА ИМЯ ТОГО ПАРНЯ, КОТОРОГО КОННИ ХОТЕЛА ТЕБЕ СОСВАТАТЬ. ЭТО ДРУГ КЭЛЛУМА, А ЗОВУТ ЕГО… Господи ты боже мой, никак опять эта дурацкая трубка разрядилась? АЛЛО! ДОРОГАЯ, ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?.. НЕ СЛЫШИТ…

Глава 58

Софи просыпается рано и идет в ванную, чтобы взглянуть на герпес. Болячка почти прошла, от нее осталось лишь маленькое пятнышко, как след бледно-розовой губной помады. Жаль, что она не может преодолеть это свое унизительное чувство к Кэллуму: так славно было бы просто дружить с ним, а на душе остался бы лишь крошечный, почти незаметный шрам.

Софи чистит зубы, обдумывая, какую шоковую терапию назначит себе для выработки отвращения к Кэллуму. Каждый раз, вспоминая о Кэллуме, она будет сильно щипать себя за руку повыше локтя. Она натренирует свое сознание, как крысу в лабиринте. Сегодня подходящий день для начала тренировок, потому что она сможет занять свой ум мыслями о новой жизни. Вчера в китайском ресторане они с матерью неожиданно придумали новый план по развитию карьеры Софи.

Дело было так. Гретель вспомнила о той мошеннице-медиуме, которую они встретили в корейской бане и которая вещала про ауру цвета жженого сахара.

«Ну какие могут быть положительные изменения в карьере, если ты, считай, и так уже достигла потолка?!» – недоумевала мать.

Софи согласилась: последние два года на службе все было очень гладко, и, хотя работа ей по-прежнему нравилась, она и впрямь достигла своего потолка, так что стремиться больше было уже не к чему. А потом… Потом Софи вдруг призналась матери, что всегда мечтала: однажды, когда у нее будут дети (ха!), она бросит работу и станет заниматься (в качестве фрилансера) чем-то совершенно другим, например проводить мастер-классы по дегустации вина или, быть может, консультировать тинейджеров или ожесточенных молодых преступников (красивых и небритых), – у нее ведь богатый опыт, в отделе кадров поневоле станешь психологом. А уж как бы ей хотелось снова играть на скрипке в струнном квартете, как это было в университете. Гретель заметила, что Софи не очень представляет себе, сколько свободного времени у нее будет с ребенком. И внесла предложение: почему бы Софи, учитывая, что у нее теперь есть собственный дом и ей не надо выплачивать ипотеку, просто-напросто не уволиться с работы и не начать прямо сейчас воплощать в жизнь некоторые – если не все – свои идеи?!

И теперь получается, что пророчество мошенницы-медиума сбылось: сегодня Софи сидит с блокнотом, обдумывая свой новый стиль жизни и удивляясь, почему прежде это никогда не приходило ей в голову. Наверняка это заинтересовало бы Кэллума, – при этой мысли Софи немедленно сильно щиплет себя за руку, отчего у нее на глазах выступают слезы. Она ставит компакт-диск с Евой Кассиди, вспоминает, что сказал Кэллум об этом альбоме, – и снова щиплет себя за руку. Похоже, способности к обучению у Софи ниже, чем у среднестатистической крысы.


Еще от автора Лиана Мориарти
Большая маленькая ложь

Мадлен, веселая, остроумная, страстная, мать троих детей. Она всегда готова прийти на помощь подруге, защитить тех, кого несправедливо обидели, однако ее возмущает, что ее бывший муж с новой женой поселились рядом, а их общая дочь-подросток больше любит отца, а не мать.Селеста, богатая и ослепительно красивая, мать чудесных мальчиков-близнецов. Их с мужем считают самой счастливой парой в городке. Однако за внешне благополучным фасадом их брака скрывается страшная тайна.Джейн, молодая мать-одиночка, недавно переехала в городок на побережье, а потому ее нередко принимают за няню, а не за мать собственного сына.


Тайна моего мужа

Некоторым тайнам лучше оставаться взаперти навсегда.Представьте себе, что ваш муж написал письмо, которое вы должны вскрыть после его смерти. Вообразите, что письмо раскрывает мрачную тайну, которая способна разрушить не только ваш устоявшийся быт, но и искалечить судьбы многих окружающих вас людей.Сесилия Фицпатрик – прекрасная жена и мать трех подрастающих дочерей – случайно находит письмо, написанное ее супругом много лет назад с просьбой вскрыть после его смерти. Но ее муж еще жив и здоров. Он просит ни в коем случае не вскрывать это послание.


Яблоки не падают никогда

У Стэна и Джой Делэйни, некогда известных теннисистов, четверо взрослых детей, которые, несмотря на внешнюю успешность, страдают от психологических травм родом из детства, вызванных соперничеством на теннисном корте и борьбой за внимание родителей. Ревность к родителям еще больше усиливается после того, как внезапно появившаяся в доме незнакомая молодая женщина по имени Саванна становится для Джой идеальной дочерью, о которой та всегда мечтала… Когда же Джой и Саванна неожиданно исчезают, подозрение падает на неуправляемого и властного отца семейства.


Что забыла Алиса

Это может случиться с каждым из нас! Несчастный случай — и вы внезапно теряете память. Однажды в спортзале Алиса потеряла сознание и, придя в себя, обнаружила, что не помнит последние десять лет своей жизни. Родным с трудом удается убедить ее, что ей уже не двадцать девять лет, что у нее трое детей и что ее обожаемый муж Ник больше не живет с ней, и сейчас они оформляют развод. Но самое неприятное для Алисы открытие — это она сама: ей сорок лет, она стерва и ее никто не любит. Глядя на свою нынешнюю жизнь глазами себя десятилетней давности, Алиса пытается что-то исправить, главным образом отношения с мужем: она ведь помнит только то, как они любили друг друга.


Три желания

Лин, Кэт и Джемма – красивые тридцатитрехлетние сестры-близнецы, на которых все обращают внимание, не только мужчины. Смех, драма и хаос, кажется, повсюду следуют за ними. Однако жизнь у них абсолютно разная. У Лин все идет четко по расписанию. Кэт мучают секреты, которые она узнала о своем замужестве. А Джемма, уставшая от мимолетных связей, мечтает о вечной любви.Веселая история слегка сумасшедшей, но на удивление обычной семьи.Впервые на русском языке!


Последняя любовь гипнотизера

Как далеко вы готовы зайти, чтобы сохранить мужчину своей мечты? Успешный гипнотерапевт, Элен помогает людям справиться с их проблемами. В прошлом у Элен было несколько бурных романов, и сейчас ей больше всего хочется покоя и стабильности. Встреча с Патриком вселяет в нее оптимизм. Патрик привлекателен, одинок, кроме того, Элен чувствует, что нравится ему, но Патрика вот уже три года преследует Саския — его прежнее увлечение. Элен заинтригована и хочет встретиться с этой женщиной, не подозревая, что та под чужим именем ходит на ее сеансы, поскольку желает знать все о той, кто занял ее место в сердце Патрика, и всеми правдами и неправдами вернуть бывшего возлюбленного… Роман для всех, кто любил, терял любовь и обретал ее вновь.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.