Последний рыцарь - [4]

Его перламутрово-белый сияющий бронекостюм висел на металлическом крюке в небольшой нише. Он был здорово потрепан, воинские знаки отличия, выцветшие от мальтенского солнца, почти сливались с поверхностью. Джек с усмешкой посмотрел на эмблему, которую выбрал для себя, будучи еще совсем молодым воином. Как ему хотелось тогда побыстрее стать настоящим рыцарем! Он и стал им. Сначала — рядовым, обливающимся потом на бесконечных солдатских учениях, потом — лейтенантом, а потом… Потом случилось это. Они воевали с траками на планете Милос. Шторм успел эвакуироваться на единственном корабле, сумевшем подняться с планеты. От доблестных рыцарей Доминиона не осталось ничего. Траки смели их с планеты, как никому не нужный мусор.

Через девятнадцать лет, когда он тайком покидал госпиталь для ветеранов, медсестра принесла его ампутированный мизинец и три пальца с левой ноги. Джек посмотрел на них и поежился.

— Как тебе это нравится? — спросил он у медсестры и распахнул створки стенного шкафа. — Это… это мой бронекостюм.

— Я знаю, — кивнула сестра милосердия.

— Но ведь по приказу он должен быть уничтожен!

Она улыбнулась:

— Но ведь кроме тебя никто не выжил. Я подумала, что ты будешь рад, если костюм останется с тобой, и сохранила его.

Бро-не-кос-тюм! Джек не мог оторвать от него взгляда. Сияющий, светлый, незаменимый в настоящей битве, со временем он как бы прирастал к телу и становился второй кожей. Есть доспехи — есть рыцарь, нет доспехов — нет рыцаря. Во времена Песчаных Войн рыцари Доминиона отдавали жизни за свои скафандры.

Но это было в прежние времена. А сегодня…

Ему опять вспомнились бесконечные ночные кошмары. А что, если милосцы действительно создавали берсеркеров, и этот костюм, как и многие прочие, заражен? Конечно же, медицинская сестра и представить себе не могла, что она делала, спасая бронекостюм от уничтожения.

Где-то рядом весело и беспечно защебетала лесная птаха, напоминая Шторму о новой жизни. Джек захлопнул дверь кладовки и подумал, что если он в течение пяти минут смог спокойно смотреть на свой бронекостюм значит он полностью выздоровел.

ГЛАВА 2

Вот уже в двадцатый раз психиатр заглядывал в свой электронный журнал на экране компьютера. Это была немудреная уловка: он совсем не хотел, чтобы человек, сидящий рядом с ним, видел выражение его лица. Психиатр был страшно напуган. Все семь месяцев, которые находился у них в госпитале этот больной, врач испытывал непреодолимое чувство страха.

Еще бы! Ведь перед ним сидел рыцарь, настоящий рыцарь, подготовленный для ведения чистой войны. Когда-то он со своими товарищами был предан и брошен на планете Милос. Все происшедшее на Милосе, до сих пор скрывали от населения с особой тщательностью, что само по себе превращало этого парня в бомбу замедленного действия. Как могла его начальству прийти в голову блажь — лечить этого человека? Слава богу, этот рыцарь хотя бы не имел доступа к своим доспехам.

— Мне совершенно все равно, куда вы меня направите, — тусклым голосом сказал больной. — Но, пожалуйста, постарайтесь сделать так, чтобы я мог хоть какое-то время побыть один. Я хочу побыть один, вы слышите?

Шторм посмотрел на стену. Стена покрылась цветными пятнами, а потом стала превращаться в причудливую объемную картину. Он вздохнул и осторожно потрогал рукой лоб.

Психиатр вежливо ответил:

— В нашем мире найдется не так уж много людей, столь же одиноких, как вы, — Потом он подумал минуту и напечатал что-то на клавиатуре. — Договорились. Я могу порекомендовать вам сразу несколько специальностей. Но при этом я должен заметить, Джек Шторм, что вы совсем не хотите быть одиноким. Когда вы это поймете, я посчитаю свою задачу выполненной.

Психиатр бесшумно вышел. Шторм вытянул свою правую руку и сжал ее так сильно, что на тыльной стороне ладони проступили вены. Мизинец, которого сейчас не было на руке, спас ему жизнь, но Боже, каким же страшным адом стала она для него сейчас! Что скопилось в его душе? Что? Память о страшном предательстве на Милосе? Страх прошлого и страх будущего? Жажда мести и желание убивать?

Он был единственным боевым рыцарем, выжившим во время последней Песчаной Войны. Вероятно, где-то в дальних уголках Доминиона скрывались и другие выжившие солдаты, в основном — дезертиры. Но дезертиры были не в счет. Только один корабль смог покинуть Милос и прорваться сквозь блокаду траков, да и тот был поврежден при бомбардировке и вскоре сошел с траектории. А потом вышла из строя энергосистема корабля. Боевой лайнер с обледеневшими солдатами на борту дрейфовал среди звезд долгие семнадцать лет, и только в каюте Джека все это время работал каким-то чудом включившийся энергоблок.

Никаких объяснений случившемуся не было. Находясь в криогенном сне, он каким-то образом смог приподняться как раз в тот момент, когда произошла авария, и, вероятно чисто случайно, защемил мизинец правой руки на панели управления резервным энергоблоком. Это спасло ему жизнь. Мизинец на правой руке и три пальца на ноге, ампутированные врачами, в сущности, были такой мизерной платой за выживание, что о них не стоило даже вспоминать. Да и как еще он сумел бы выжить? Если бы Джек вышел из криогенного сна, он вряд ли протянул бы особенно долго на заполненном обледенелыми трупами корабле. А теперь Шторм — единственный свидетель ужасного поражения рыцарей Доминиона на Милосе.