Последний Рай на Земле - [48]

– Пап, а дядя Джон приедет туда, куда мы направляемся? – спросила Кристина, когда мы отъехали уже на приличное расстояние.

Она посмотрела на меня каким-то жалобным взглядом, словно хотела, чтобы я ее успокоил и сказал, что дядя Джон уже ждет нас в том месте, куда мы направляемся.

– Понимаешь, принцесса, – замешкался я, – мы и дядя Джон пошли разными дорогами. Когда-нибудь мы еще увидимся. Когда-нибудь…

Мне стало тяжело говорить, словно какой-то ком в горле мешал.

– Мы едем в Страну чудес? – продолжала Кристина.

– Да, милая. Именно туда мы и направляемся. Тебе там понравится. Вот увидишь.

Кристина о чем-то задумала и легла на бок, положив голову мне на колени. Я проводил рукой по ее шелковистым волосам и шепотом напевал колыбельную мелодию. Почему-то я резко вспомнил ту песню, которую мне пела мама перед сном. Свою маму я смутно помню, а вот колыбельную песню забыть не могу. У меня по лицу потекли слезы. Я их тут же вытирал и пытался спокойно дышать. Так мы проехали довольно долго.

Наш конвой остановился ненадолго, в автобус зашли двое парней лет двадцати. С виду они показались мне веселыми и довольно неплохими ребятами. Крепкие телосложением с улыбками на лицах, они шли, о чем-то перешучиваясь и осматривая весь автобус. Найдя свободное место лишь рядом со мной, они уселись на него и вежливо поздоровались.

– Добрый вечер.

Я в ответ кивнул головой. Конвой тронулся дальше. Они общались друг с другом на непонятном мне языке. Потом один из них повернулся ко мне и с улыбкой произнес:

– Вы с Запада едете? – эту фразу я понял.

– Да, – тихо ответил я, стараясь не разбудить Кристину.

– Милая у вас девочка, – так же тихо и деликатно заговорил со мной этот парень. – Как ее зовут?

– Кристина.

– Красивое имя…

Я повернулся и лучше рассмотрел этих двух парней. Тот, что общался со мной, был длинноволосым, кареглазым и очень улыбчивым. Второй, наоборот, коротко стриженным, с щетиной, со смуглой кожей. Еще на что я обратил внимание, так это на их одежду. Из-под коричневой куртки виднелась полосатая бело-голубая майка.

– Меня Виталий зовут, – продолжил беседу длинноволосый парень. – Это Игорь, – показал он на своего друга.

– Я Алекс, – представился я.

Мы пожали друг другу руки.

– Алекс – это Александр? – с интересом спросил меня Виталий.

– Нет. Алекс – это Алекс.

– Признаться, не думал, что такие имена бывают. Вы откуда вообще?

Я вздохнул, пытаясь вспомнить, откуда я родом. Кристина родилась в окрестностях Старого Марселя. А я… не помню, где родился я. Признаться, не помню я, и когда родился.

– Мы с Запада, – подумав, ответил я.

– В наших краях не были еще?

– Нет.

– Вам тут понравится. Правда, война тут сейчас идет. А так все очень здорово.

– Какая война? – удивился я.

– Сложно сказать. Одни называют себя дружиной Перуна и ратуют, что наше спасение в возрождении корней, другие называют себя Анклав Войцеха. Эти просто за какую-то диктатуру великого Войцеха. С юга вообще орды турков прут. В общем, нехорошие нынче времена тут наступили. Смутные времена, – Виталий отвернулся от меня, его взгляд оказался направлен в никуда. – Вот она наша расплата. Старого мира больше не существует. А в новом мы разрываем друг друга на части не понятно за что… Расплата за наши грехи. Смутные времена всегда были наказанием.

Я готов был продолжить беседу и спросить насчет Рая, как вдруг раздался взрыв, наш автобус перевернулся на бок. Все под действием притяжения попадали со своих мест в общую кучу, на боковое стекло. Своим телом я прикрыл Кристину, как только смог. Она моментально проснулась и нервно начала смотреть по сторонам.

– Что случилось?! – испуганно спрашивала она.

Было слышно, как наружи раздавались взрывы, выстрелы и крики.

– Выходим из автобуса, живо! – кто-то крикнул.

Тут же открылись люки на крыше, все начали выходить через них. Я встал на ноги и живо помчался к этому люку, схватив Кристину за руку. Как только мы выбрались, я осмотрелся. В потемках ночи лишь мерцающий свет огня давал какое-то освещение. Я обратил внимание, что охрана нашего конвоя стреляет в одну сторону. Видать, кто-то напал. И судя по тому, какой бой ведется, это была не обычная шайка разбойников, а кто-то пострашнее. Не думая ни секунды, я взял Кристину на руки и побежал в другом направлении от этой передряги. Так я бежал минут десять по какому-то разрушенному городу. Я не обращал ни на что внимания, проносился мимо разрушенных зданий по разрыхленному асфальту. Выстрелы становились все тише и тише. Только я хотел остановиться, как споткнулся о какой-то булыжник и, ударившись головой, потерял сознание.

Голова разламывается, все тело болит, словно прошло через мясорубку. Я начинаю приходить в себя. В тусклом свете мне не удалось полностью рассмотреть помещение, в котором я лежал. Деревянные стены, низкие потолки и бьющий в нос запах сена. С большими усилиями я приподнялся и, облокотившись на стену, сел. Какие-то странные видения преследовали меня, пока я был без сознания. То ли Джон что-то мне говорил, то ли видел я Лауру. Ничего не помню. Немного придя в себя, я тут же запаниковал и нервно начал осматриваться по сторонам: «Где Кристина?». С большими усилиями я встал на ноги и головой уперся в потолок. От резкой боли в глазах потемнело. Я схватился рукой за голову и нащупал там засохшую кровь чуть выше лба. Сильно же я ударился. Но это сейчас не сильно меня волновало. В небольшом помещении я точно был один. Поэтому нужно было найти дочь. В углу была небольшая дверца. Я направился к ней. Не дойдя до нее пару шагов, она открылась прямо перед моим носом, в глаза резко ударил яркий свет, отчего я тут же зажмурился.