Последний рассвет - [6]
— Не показалось! — громоподобный голос, не мужской, не женский, раздался из туннеля. Зелёно-голубой, отражённый от мокрых сталактитов, блеск ночного светила заскользил по человеку, вышедшему навстречу. Доспех на нём переливался буйством индиговых огней, на ногах сверкали синие лакированные цумагакэ и высокие гэтта. Из-за левого плеча торчала усыпанная драгоценностями рукоять клинка. На боках, придавленные атласной лентой пояса оби, чернели несколько сюрикэнов. На голове причудливый двойной узел: такая причёска характеризовала воинов старой школы, канувшей в небытие вместе с последним мастером Ита-рю. По обе стороны маски, вылитой точно из вулканического стекла, ниспадали две тонкие косы с пушистыми кисточками на концах, в больших глазах — ничего, кроме ярости и жажды крови.
Монахи изготовились атаковать, Мицухидэ вытащил из ножен катану и вакидзаси, но его руки дрожали — Онна! Как проникла в туннель? Она ведь осталась в крепости! Их двое?
— Кто показал сюда путь? — гневно бросил Сендэй. — Отвечай, бандитская рожа!
— Не думаю, что бой между нами — хорошая идея, — в маске отражался оранжево-жёлтый огонь догоравшего чарога. — Оставьте труса. Обещаю, будет жить. Слово Оннигороши, — она проделала изящный жест пальцами и медленно повернула левую руку в запястье, указав пятернёй на монаха посередине — настоятеля. К нарукавнику сапфирового воина был пристёгнут заряженный тэппо, мини-пистолет.
Монахи, мастера дзен, расслабленно ждали, готовые мгновенно и точно отреагировать на любое действие врага.
— Вы совершите ошибку, — повторила назвавшая себя Оннигороши. Она резко присела, и, выхватив клинок, не глядя, ударила назад. Кравшийся монах замер, выронил катану. Багровым фонтаном брызнула кровь. Умирающий покачнулся, зажимая обеими руками рану в животе, рухнул навзничь. «Сапфировый воин» отступила в темноту туннеля, выпустила оттуда два хисякэна — огненных сюрикэна. Одновременно, осознав свои до, Ёми и Исами отскочили в разные стороны, метнули в ответ заточенные звёздочки. Внезапно из крайнего туннеля возник ещё монах: «Предательство!!!» — и замер. Отправив Мицухидэ с Исами, Сендэй громко свистнул.
— Будь проклят, демон, кто бы ты ни был! — процедил настоятель храма. Вытащив клинок, выкинул потухший задымивший чарог, рванул на Оннигороши. Ёми следовал за ним.
Из отверстий в потолке послышались голоса и шуршание одежды, показались монахи нитирэн; они быстро протискивались между камней, и, зажигая друг другу факелы, обнажали клинки.
Мицухидэ нёсся без оглядки, стирая до крови локти об узкие стенки туннеля, пропахшего духом земли и сырости.
— Бежать — нет смысла! — хохотала Оннигороши.
В дыры стен сверкала платиновым блеском сталь, отражая удары монахов, бросавшихся отовсюду. Но демон был не один. Бандиты, словно в них вселились злые сикигами, сейчас захватывали туннели, смеялись, истошно визжа — они в тайных убежищах монахов Минобусан! Получая смертельные раны, те и другие валились, отлетали, глухо стукаясь о камень. Мицухидэ чудилось, будто людей поражали серебристые лучи. Клинок тати, неистово вертевшийся в руках Оннигороши, не оставлял и мизерного шанса на выживание, сея смерть. Монахи грозно ревели, оглашая туннели, словно били в барабаны тайко, устрашающе орали бандиты. Онна преследовала только одного человека — только его, Кено Мицухидэ! Лязг мечей, протяжные стоны и крики ярости следовали за ними по пятам.
Генерал, хрипло дыша, споткнулся, и, стукнувшись лбом о сталактит, упал. Искры вспыхнули в глазах, но даже на миг не осветили сузившийся проход. Туннель впереди, манивший надеждой на спасение, оказался сжат, точно тиски. С болью в ушибленной голове, слезящимися глазами, Мицухидэ пополз на четвереньках. Призывая на помощь Будду, задыхаясь и рыдая, причитал. Он опасался отверстий в стенах — в них мелькали огни факелов, серебристые шлейфы, оставляемые резкими взмахами клинков; через них доносились отчаянные вопли сражающихся и навязчивое звяканье доспеха неотступного, словно рок, Оннигороши.
— От лунного света не сбежишь, Мицу-кисама! — хохот Сапфирового Воина — издевательский, пронзительный, словно ветер с гор. Эхо прокатывалось по туннелям снова и снова.
Смерть, вопли и кровь, казалось, питали дьявола-убийцу, придавая ему силы.
Крики утихли, но лязг оружия и шелест одежды не пропали. Онна сражалась только с одним монахом. С настоятелем храма Минобусан, Сендэем.
Мицухидэ выбрался из туннеля на канатный мост, внизу, сквозь огромную трещину, увидел выбившегося из сил окровавленного Сендэя. Монах отступал к зияющей чернотой пропасти, за ним медленно продвигалась неотразимая как смерть демонесса Онна. Дух настоятеля был невозмутим — даже на краю гибели, раненый, он отбивался и нападал. Комендант прошёл мост и потерял обоих из виду. Наконец воцарилась тишина, нарушаемая лишь уныло свистящими сквозняками. В любую минуту страшная Онна могла выбраться из трещины, поэтому беглец обрубил канаты моста.
В следующем туннеле пол скользкий, мокрый, крутой спуск с горы. Мицухидэ покатился, и, шлёпнувшись в лужу холодного лунного блеска, отполз, приникнув к стене. Тело било сильной дрожью, он ведь основательно промок. Страх сковал руки и ноги, голос будто тоже замёрз. Мицухидэ лишь бессмысленно глядел перед собой.
История о клане ниндзя «Красный лотос» стала известна задолго до новой кровавой войны за господство в Японии между Тодой, самозваным императором Страны Восходящего Солнца, и властителями западных провинций с центром в Киото.В народе рассказывают так: у Ёсисады Хадзиме, дожившего до сорока лет, детей не было. Услышав зов смерти, он приказал советнику Идзу Мотоёри, коварному Мотохайдусу, хранить того, который будет хорошим хозяином на земле – императора Тоду. Родную сестру, Суахимэ, обольщавшую своего брата, Ёсисада Хадзиме давно прогнал от себя, объявив её аморальной и не достойной править страной.
На что готов обыкновенный творческий сибиряк и студент, чтобы разнообразить скучную жизнь? Порой на сумасшедшие поступки – влюбляясь, можно забыться настолько, что даже не пожалеть научно технический прогресс и разрушить любой запрет…Молодой учёный по имени Виктор втюхивается по уши в своё гениальнейшее творение – девушку-андроида. Он буквально бредит мыслью, что оживит сей кибернетический механизм и вдохнёт в него человеческую сущность.Однако у начальства свои планы на эксплуатацию робота, они не оправдывают ожидания учёного.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.
Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.
Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».
Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.
В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.
Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.