Последний рассвет - [2]
В гавани Эдо в это время высились мачты необычного судна, не японского, а какого-то варварского вида. Прибывшие на нём южные варвары — комодзины, — отличались от тех, что обосновались на острове Кюсю. Тамошние, намбадзины, стремились обратить жителей Ямато в свою странную веру — строили свои храмы, печатали свои книги, заставляли самураев и вельмож креститься и носить неяпонские одежды. Священники намбадзинов никогда не принимали участия в традиционных торжествах синто или буддизма, отвращали и своих последователей — грешно, мол! Ками, духи природы и умерших предков, для этих варварских пастырей были бесами. Слуги бодхисатвы Иисуса проповедовали человеколюбие, чем и соблазнили очень многих — больше миллиона южан уже осеняли себя крестным знамением, — но другие намбадзины нападали на рыбацкие селения и крали людей, обращая в рабов и шлюх. Торговцы южных варваров привозили и продавали одному из даймё рода Ода своё оружие — аркебузы и мушкеты.
Ода — незнатный род, сёгуны Асикага поставили их управлять провинцией в качестве сюго, но, как водится, братья разодрались и между собой, и с соседями. Сёгуну из рода Асикага, под которым самим горела земля, было не до соседских раздоров, поэтому Ода Бадафуса, «большой дурак из Нагоя», предоставленный самому себе, постепенно, победа к победе, креп и богател. Ода развивал торговлю морем, обзаводился даровитыми генералами и советниками, которых, тем не менее, позволял себе пинать ногами, и теперь стал очень влиятельной и независимой силой.
Оду ненавидели. Даймё провинции Мину Сайто Хидеаки, у которого Ода отхватил значительную родовую территорию, искал союзника против южного соседа, и, помимо своего северного недоброжелателя Такэды, одним из первых поспешил заключить союз с новоявленным императором Нинтоку Тода и его опытным военачальником Ёсисадой Хадзиме, покорителем айнов Хоккайдо. Примкнули к этому союзу, освящённому Луной, Солнцем и Землёй, и другие влиятельные роды, которым надоели и Ода, и Асикага, и безвольный Гонара, император Киото, и святотатственные христиане-иезуиты. Восстановление единства страны мыслилось большинством даймё как следствие реставрации Первоначал Ямато, процветавшей, когда столицей была древняя Нара.
Над крепостью Кофу, почтовым узлом Хондо и главным перевалочным пунктом объединённой армии «Трёх тигров» в провинции Кии, родовых владениях клана Такэда, стояла вечерняя влажная дымка. Со дня на день сюда, поднявшись с равнины Канто, в обход горам Яманаси, войдёт пятитысячная армия «Белого тигра» Ёсисады и двинется на север, чтобы слиться с армиями «Горного тигра» Такэды и «Северного тигра» Уэсуги, и ударить на город Нагоя, резиденцию проклятого Оды Бадафусы, того самого «Большого дурака из…»
Вторая, главная часть тридцатитысячной армии Ёсисады Хадзиме, вдоль океанского побережья пройдёт по бывшим владениям Имагавы, родича киотского сёгуна, и вступит в сражение с вассалом Оды — Токугавой Иэясу, нынешним господином этих земель, чтобы связать его силы и по возможности пройти к Нагоя с восточного направления. Кроме того, гайдзинские вако с южных островов под предводительством корабля комодзинов, оснащённого палубными мортирами и с вооружённой мушкетонами командой, должны прорваться через рейд в залив Исе и атаковать Нагоя с юга. Одновременно, если Ода Бадафуса решит бежать морем, флотилия должна перехватить его судно. Капитан галеона комодзинов звался лордом Энтони Коридвеном, он был рад стычке с южными варварами — на далёкой заморской родине, в Европе, их народы враждовали.
Генерал Кено Мицухидэ, правая рука Хадзиме, один из самых верных его вассалов, по договорённости с Такэдой временно держал оборону Кофу — враг не дремал, зная, что захватив город, запрёт Белого Тигра в котловине между хребтами, и тем самым перехватит стратегическую инициативу. Солдат в крепости оставалось немного, их большая часть ушла вылавливать недавно объявившуюся в окрестностях банду Кагасиро Тэнгу. Их увёл Ямамото — один из вассалов Такэды, наиболее искусный в борьбе со всякого рода «химицу сосики».
Утомлённый тяжёлым весенним походом на варваров Хоккайдо, Мицухидэ подолгу беспричинно раздражался, нервничал, не мог отдохнуть. Вот и теперь он отчего-то был тревожен, не спал трое суток. Со дня на день резидент сообщит о позиции врага. Задерживался, будь он проклят!
— Прибудет шпион — сообщить, — хмуро проговорил комендант. — Не тревожить меня пока…
Мицухидэ не слишком волновался за возможные нападения: надо быть глупцом, чтобы атаковать крепость, думалось ему. Во-первых, она, совершенно не по обычаю Такэды обнесённая глубоким рвом, имела высокие каменные башни, откуда специальные установки, разработанные изобретателями Ямато на манер китайских многозарядных арбалетов, могли на большом расстоянии при необходимости окатить градом стрел. Во-вторых, до крепости, стоящей в самом центре горной котловины на плато, не подобраться незамеченными — звуками барабанов
