Последний Порог - [11]

— Это боевая тренировка? — спросила Амбра.

— Я ищу намеки на субстанцию Тени, — кратко ответил Брат Афафренфер. — Что ты мне сделала, дворфа?

— Я говорила тебе, — сказал Амбра. — Разве ты не можешь выглядеть отчасти шейдом, если ходишь по землям Торила, как могу я?

— Это не иллюзия, — возразил Афафренфер. — Моя кожа светлеет.

— И, кроме того, твое сердце? — спросила дворфа.

Афафренфер впился в нее взглядом.

— Как долго ты был шейдом?

— Я посветил себя Царству Теней, — возразил Афафренфер.

— Ба, да ты влюбился и больше ничего, — упрекнула дворфа. — Как долго?

— Ты не можешь…

— Как долго?

— Три года, — признался Афафренфер.

— Таким образом, ты провел большую часть четверти века здесь, я могла бы спросить, где ты жил, за исключением того, что я уже узнала об этом.

— О, правда?

— Да, ты учился в горах в стороне Дамары.

Афафренфер отстранился, будто она его ударила. — Откуда ты знаешь?

— На твоем предплечье нарисована желтая роза, болван. Ты думаешь, что я бы пропустила такую подсказку? И я сказала тебе правду, там в Гонтлгриме. Я из Цитадели Адбар, а в Адбаре известен Монастырь Желтой Розы.

— Это не имеет значения, — настаивал Афафренфер. — Я добровольно посветил себя Кавус Дун.

— Парбиду, ты имеешь в виду.

— Кавус Дун и Царству теней, — буркнул Афафренфер. — И теперь ты забрала у меня теневую материю.

— Ты не чертов шейд, — настаивала Амбра. — Никак не больше, чем я. Ты — человек, каким был прежде, чем бежал во тьму. Ты считаешь, что я тебя ограбила, но я знаю, что я спаю тебя от самого себя, чем бы это не казалось. Для тебя нет ничего во тьме, мальчик. Ты не родился шейдом и поэтому не должен получать свои сладости там, среди этих серокожих.

— А ты была просто лазутчицей, — сказал Афафренфер. — Вероломной лазутчицей.

— Возможно, — сказала Амбра, хотя все было, конечно, гораздо сложнее. Она не знала, как объяснить это молодому монаху. Амбер Гристл О'Мол не принимала решение пойти в Царство Теней, чтобы служить лазутчиком для Цитадели Адбар. Судьи Цитадели Адбар приговорили ее к этой миссии за серьезные проступки — или это или ядро на цепи, обычная кирка, и двадцать лет ломать камень в самых нижних шахтах дворфьего комплекса.

— Радуйся, что я была, — сказала дворфа. — В противном случае Дзирт До’Урден порезал бы тебя на кучу маленьких монахов.

— Значит, теперь я должен его простить? — Недоверчиво спросил Афафренфер. — Простить злодея, который убил Парбида? И должен простить тебя, предательницу, поддельного шейда? Ты ожидаешь, что я изменю свой цвет кожи и притворюсь, что ничего подобного не произошло?

— Если ты умен, то попытаешься забыть обо всем, что было за последние три года, — ответила Амбра.

Афафренфер сделал угрожающий шаг к ней, но сильная дворфа и глазом не моргнула, и не отступила ни на дюйм.

— Смотри, мальчик, — сказала она, покачивая толстым пальцем перед хмурым лицом Афафренфера, — и пока ты смотришь, загляни в свое сердце. Ты никогда не принадлежал к этой темной банде, не по родству ни по природе. И ты это знаешь. Ты можешь не быть паладином-монахом, как другие из Желтой Розы, но будучи серокожим убийцей, ты убиваешь свою принадлежность в приказах псам Нетерила.

— Он убил Парбида! — закричал Афафренфер, и Амбра была рада услышать этот единственный аргумент, ибо он приятно подтвердил ее подозрения.

— Парбид напал на него и получил то, что и большинство нападающих, несомненно, получают от этого дроу, — прорычала Амбра в ответ, она встала на цыпочки и направила свой толстый нос прямо в Афафренфера, когда говорила. — Ты хочешь кровной мести тому, кто не более чем защищался от вашего нападения?

Афафренфер немного выправился, отодвигая свое лицо, но Амбра упрямо его преследовала.

— Ну, ты? Ты действительно настолько глуп? Ты действительно настолько готов и стремишься умереть?

— О, тьфу! — взвыл Афафренфер, бросив взгляд на свое предплечье, когда отворачивался.

— И мне не надо истерик Афафренфера! — ворчала дворфа. — У меня нет на них времени!

Афафренфер повернулся к ней, хмурясь более чем когда-либо.

— Впрочем, достаточно! — взревела дворфа, и топнула обутой ногой по брусчатке. — Ты хочешь врата в Царство Теней, и я сделаю тебе одни, и достаточно хорошие для тебя, но ты дашь слово, что не сдашь меня Кавус Дун и никому другому.

Это, очевидно, выбило Афафренфера из равновесия. — Отправишь меня назад? — спросил он нерешительно.

— Не звучит для тебя как музыка, не так ли? — нажала дворфа. — Теперь, когда твой Парбид мертв, какой серокожий встанет рядом с тобой, человек?

Афафренфер тяжело сглотнул.

— Ты никогда не был из этого места, — тихо сказала Амбра. — Прекрати самообман способом, которым ты обманываешь меня. Сделать это сложнее, ты знаешь. Ты никогда не хотел в Царство Теней. Ты никогда не был один из них, и тебе нравится твоя светлая кожа больше, чем темная.

— Ты много предполагаешь.

— Радуйся, что я это сделала, поскольку, в противном случае, я бросила бы тебя в пасть Исконного следом за Глорфателем, — ответила Амбра, и теперь она широко улыбалась, поскольку знала, что победила, что ее предположения были верны. При всех ее угрозах и взрывах гнева, Амбре действительно понравился этот чрезмерно драматичный, высоко прыгающий молодой монах. Любовь, страсть или путаница, неважно, что его вело, Афафренфер не был плохим человеком. Он мог сделать грязное дело, если должен, но это не было его первоначальным курсом, он это делал, чтобы выжить среди громил и убийц Кавус Дун.